Глава V

МЕЖДУ МОНГОЛАМИ И ПОРТУГАЛЬЦАМИ (Азия и Северная Африка в XIV - XV вв.)

ОСМАНСКАЯ ИМПЕРИЯ В XIV-XV вв.

Карта 24. Завоевания османов в XIV-XV вв. (157 KB)

В средневековой истории Турции можно выделить два периода - сельджукский и османский, соединенные переходным периодом, который получил название "эпоха бейликов" (эмиратов, княжеств) (вторая половина XIII - начало XV в.).

"Эпоха бейликов" заключает в себе важные политические и этнические перемены, которые были вызваны монгольским нашествием и связанной с ним второй волной тюркской миграции в Анатолию. Поражение, нанесенное монголами малоазийским Сельджукидам в 1243 г., привело в конечном счете к расчленению основанного ими государства на две части. Территория Анатолии к востоку от р. Кызыл-Ырмак была включена во владения Хулагуидов (Ильханов). Здесь утвердились порядки, привнесенные монгольскими завоевателями. После распада державы Ильханов эти земли еще более века оставались под контролем различных туркменских предводителей, боровшихся за власть в Иране. Малоазийские Сельджуквды, признав свою вассальную зависимость от монгольских ханов, формально сохранили за собой власть над большей частью Западной и Центральной Анатолии. Однако на деле их владения быстро распались на целый ряд небольших эмиратов (бейликов), фактически независимых и от монголов, и от правителей Коньи. Этот процесс складывания новых политических объединений прежде всего обозначился в пограничных областях (удж), где сосредоточилась основная масса кочевых и колукочевых племен, недавно переселившихся в Малую Азию.

У племен, живших на границах, сложился своеобразный военно-кочевой быт: часть кочевников несла воинскую службу, другие пасли скот, занимались хозяйством. Все жители уджа были вооружены - постоянные стычки с соседями, набеги с целью грабежа и захвата новых земель составляли неотъемлемую часть их каждодневной жизни. Большим влиянием на пограничное население пользовались религиозные проповедники - шейхи (баба), странствующие дервиши, являвшиеся активными проповедниками войны с "неверными" (газавата).

Во второй половине XIII - первой половине XIV в. на территории Западной и Центральной Анатолии возникло около 20 княжеств. Некоторые из них просуществовали недолго и быстро распались. Другие оставили заметный след в турецкой истории. К числу последних следует отнести Караманский бейлик, сложившийся в 60-х годах XIII в. в горных районах Тавра к западу от Киликийского Армянского царства. Его правители проявляли большую активность не только в набегах на армянские земли, но и в борьбе против монголов и их послушных вассалов Сельджукидов. В начале XIV в., значительно расширив территорию своего государства и завладев Коньей, Караманиды открыто заявили о своих претензиях стать преемниками сельджукских султанов.

Основным соперником Караманского бейлика первоначально было княжество Гермиян со столицей в Кютахье. Успеху его правителей в немалой степени способствовали успешные походы гермиянских военачальников на византийские земли. Это создало благоприятные условия для расширения границ княжества вплоть до Анкары.

В 20-30-х годах XIV в. славу Гермияна начали затмевать новые бейлики, возникавшие на побережье Эгейского моря. Отрезав владения гермиянских эмиров от территорий, населенных "неверными", они взяли на себя важнейшую функцию пограничных уджей, заключавшуюся в ведении "священной" войны. Именно этим княжествам (бейликам Ментеше, Айдын, Сарухан и Кареси) с того времени доставалась и большая часть награбленных богатств "неверных", сюда же устремился и основной поток пришельцев из внутренних районов Анатолии, желавших влиться в ряды "борцов за веру" - газиев. Вскоре почти вся западная часть Малой Азии оказалась в руках тюркских беев. Важнейшей особенностью жизни приморских бейликов вскоре стали пиратство и работорговля, наносившие большой вред средиземноморской торговле и населению Балкан и островов Эгейского моря. Ущерб, который терпели европейские страны из-за активности тюркских пиратов, заставил их выступить с совместными ответными акциями. В 1343-1344 гг. был предпринят крестовый поход с целью захвата Смирны (Измира) - крупнейшего порта на Эгейском побережье Малой Азии, установлена блокада приморских бейликов. В результате решительных действий европейских союзников военный и экономический потенциал Эгейских эмиратов был существенно подорван, заметно снизилась внешнеполитическая активность их правителей-,

Иначе сложилась судьба еще одного пограничного бейлика, располагавшегося в Вифинии (северо-западной части Малой Азии) и известного по имени первого независимого правителя этого княжества - бея Османа (1288-1324).

Османский бейлик образовался на базе находившегося в районе Эскишехира небольшого уджа, владельцем которого был отец Османа, Эртогрул, утвердившийся здесь в первой половине XIII в. После монгольского нашествия зависимость правителей бейлика от сельджукского правительства стала чисто номинальной. Принято считать, что около 1300 г. Осман окончательно освободился от подчинения Сельджукидам и стал проводить самостоятельную политику, нацеленную на расширение своих владений.

Бейлик Османа уступал другим княжествам и по размерам своей территории, и по уровню социально-экономического развития. Однако как географическое положение, так и политическая ситуация, сложившаяся в Малой Азии к началу XIV в., благоприятствовали его быстрому расширению. Район, ставший первоначальным ядром будущего Османского государства, был весьма отдален от тех областей, где господствовали монголы, и потому правители бейлика, признавая себя вассалами монгольских ханов, были фактически самостоятельны в своей политике. Соседние княжества не придали большого значения начальным успехам османцев.

Важным фактором, способствовавшим росту Османского княжества, было его соседство с Византией. Военные действия, которые направили вожди бейлика против последних владений слабеющей империи в Малой Азии, позволили им существенно расширить его границы и вместе с тем обеспечили постоянный приток новых сил из других тюркских княжеств Анатолии, прибывавших для участия в "священной войне" против "неверных".

В результате ряда походов, осуществленных еще при жизни Османа, была захвачена территория вокруг хорошо укрепленной крепости Бруса (Бурса), взять которую удалось сыну Османа - Орхану (1324-1362). Она стала столицей княжества. Затем пали и другие крупные византийские города - Никея (Изник) и Никомедия (Измит). К началу 50-х годов XIV в. турки-османы оказались перед черноморскими проливами. Преодолеть их и захватить столицу Византии они не смогли. В этих условиях основным объектом новых захватнических планов стали земли, лежавшие за Босфором и Дарданеллами.

Внутреннее управление Османского бейлика на первых порах было крайне примитивным. Осман и Орхан утверждались в звании бея на совете племенной знати. Бей выступал прежде всего как военачальник, а основной его функцией являлась организация военного дела для осуществления грабительских походов против соседей. В качестве ближайших сподвижников бея выступали его родственники - сыновья, братья, которых он назначал правителями захваченных городов и крепостей.

По мере расширения Османского бейлика усложнялась система его управления. При Орхане появились первые везиры, вместо прежних уделов начало вводиться административно-территориальное деление завоеванных земель, стала чеканиться собственная монета - акче [1]. Менялась и военная организация. Были созданы отдельные отряды пехоты (пияде) и конницы (мюселлем). Во время походов воины, входившие в эти отряды, получали жалованье в размере 1 акче ежедневно. В мирной обстановке они обрабатывали земли, выделенные им для личного пользования центральной властью и освобожденные от налогов. Так был сделан первый шаг на пути перехода от племенного ополчения к феодальной армии. Хотя созданное в первой половине XIV в. войско состояло в основном из пеших и конных общинников-ополченцев (соответственно азапов и акынджи), военные преобразования в Османском бейлике свидетельствовали о далеко идущих планах его правителей. Новое войско должно было обеспечить объединение Малой Азии под их властью.

Осуществление этих планов растянулось на многие десятилетия, хотя ситуация, сложившаяся во второй половине XIV в., несомненно, благоприятствовала складыванию единого тюркского государства в Анатолии.

При всех своих различиях малоазийские эмираты, в том числе и Османский бейлик, были однотипными государственными образованиями. Об этом свидетельствует практически одновременное появление в них практики раздачи условных земельных пожалований - тимаров. При всей спорности вопроса о происхождении тимаров нельзя не признать, что в них отразились как аграрные порядки, существовавшие в мусульманских странах Ближнего и Среднего Востока (в частности, институт икта), так и византийские формы феодального землевладения (прения).

В бейликах складывались схожие формы государственного устройства, чему в немалой степени способствовал приток мусульманского духовенства из разных стран исламского мира. Привлечение ученых-богословов (улемов) к административному управлению существенно укрепляло тенденцию к усилению централизованной власти. Благодаря усилиям улемов суннитский толк ислама приобрел господствующее влияние.

Во всех княжествах активно шли процессы исламизации и языковой ассимиляции местного греческого и армянского населения. Одновременно наблюдался рост этнического самосознания самих турок, отразившийся в создании многочисленных литературных и научных произведений на старотурецком (анатолийском тюркском) языке. Он же стал употребляться и в делопроизводстве вместо ранее использовавшегося персидского языка. Историки связывают с этими переменами зарождение турецкой культуры, важнейшего компонента в процессе этногенеза турок.

Политическая ситуация сложилась таким образом, что именно османским правителям удалось утвердить свою ведущую роль среди малоазийских беев.

Этому в большой степени способствовала их завоевательная политика в Юго-Восточной Европе. Свои первые захваты турки-османы совершили в 1352-1357 гг., выступая в качестве союзников различных претендентов на византийский престол. Используя сложную политическую обстановку на Балканах, они сумели в течение последующих 30 лет овладеть значительной частью полуострова. Свою столицу они перенесли из Малой Азии на Балканы - в Адрианополь (Эдирне). Оставив Константинополь в тылу, турецкие войска двинулись на север против Сербии. Решительная битва произошла на Косовом поле в 1389 г., когда собранное сербским деспотом Лазарем ополчение из сербов и босняков потерпело поражение. Эта неудача решила судьбу сербского государства, потерявшего свою независимость.

В 1393 г. турки-османы овладели столицей Болгарии - г. Тырнов, а в 1396 г. они столкнулись под стенами Никополя, что к югу от Дуная, с объединенными силами венгров, валахов, болгар и европейских рыцарей-крестоносцев, насчитывавшими около 60 тыс. человек, и в кровопролитном сражении разгромили их.

Османская экспансия на Балканах вызвала экономический упадок балканских стран. Завоеватели разрушали местные очаги культуры, пытались отделить Балканы искусственным барьером от соседних стран Европы.

По существу, установление османского господства в Юго-Восточной Европе привело к несомненной приостановке естественно-исторического развития балканских народов.

Иным было влияние военных экспедиций на самих завоевателей. Если вначале их действия носили характер грабительских набегов, то в дальнейшем все большее значение приобретает захват земель с целью взимания дани с покоренных народов и наложения на них разного рода повинностей. В короткий срок небольшой пограничный бейлик превратился в обширное государство. Быстро изменялась и его внутренняя организация. Прежние вольница кочевников-газиев и удельная форма правления захваченными областями уступали место сильной центральной власти. Эта тенденция, обозначившаяся еще при Орхане, стала особенно заметной при его преемниках - Мураде I (1362-1389) и Баязиде I (1389-1402). Стремясь подчеркнуть могущество правящей династии, Мурад незадолго до смерти принял титул султана.

Османская экспансия на Балканах привела к включению в состав государства народов, которые резко отличались от самих завоевателей как по уровню социально-экономического и культурного развития, так и по этноконфессиональной принадлежности. Отсутствие прочных экономических и социальных связей между подданными султана заставляло правящую верхушку уделять особое внимание не только военной силе, но и исламу, как важнейшему фактору духовного единения. Поэтому первостепенное значение придавалось распространению мусульманской религии на вновь завоёванных территориях в Юго-Восточной Европе как за счет насильственной исламизации населения, так и путем создания многочисленных религиозно-культурных центров на базе вакуфной собственности.

Усиление могущества Османского султаната позволило его правителям подчинить своей власти и малоазийские бейлики. Действуя с помощью подкупов, династийных браков и прямых военных захватов, они утвердились на значительной части Анатолии вплоть до городов Сиваса, Кайсери и верхнего течения Евфрата.

Сын погибшего в битве на Косовом поле Мурада I, Баязид, прозванный за свои быстрые военные успехи на Балканах и в Малой Азии Йылдырым ("Молниеносный"), стремился к превращению османского государства в империю. Он задумал завоевание Константинополя и приступил к строительству большого флота для осады этой первоклассной крепости. Однако в 1402 г. в Малую Азию вторглись войска Тимура.

Баязид встретил неприятельские войска у Анкары. Исход сражения решила измена малоазийских беев, перешедших со своими отрядами на сторону Тимура. Армия Баязида была разгромлена, а сам султан и два его сына попали в плен.

Нашествие Тимура опустошило Малую Азию. Под угрозой оказалось будущее Османского султаната, поскольку Тимур восстановил Караман и другие бейлики и резко сократившиеся османские владения в Анатолии разделил между сыновьями Баязида. В 1404 г. грозный завоеватель вернулся в Среднюю Азию. После ухода его войск началась ожесточенная борьба между сыновьями Баязида, каждый из которых пытался занять престол умершего в плену отца. Спустя несколько лет из всех братьев в живых осталось лишь двое - Муса и Мехмед. В 1413 г. в решающем бою Муса потерпел поражение, а затем был схвачен и обезглавлен. Мехмед (1413-1421) стал единовластным хозяином османских владений в Европе и Малой Азии.

Укрепив свое положение в государстве, османская правящая верхушка вновь начала завоевательные походы на Балканах и в Анатолии. Вторичным подчинением большинства малоазийских эмиратов в 1425 г. завершается переходная "эпоха бейликов". В рамках этого периода происходит и становление Османского государства, проделавшего эволюцию от "варварского" княжества до обширного султаната, но сохранившего свою ориентацию на внешнюю экспансию, захват и ограбление соседних стран.

К середине XV в. четко определяются основные черты османского общественно-политического строя. Одним из важнейших его компонентов стала тимарная система. Первые пожалования, как правило, представляли лишь право сбора какой-то доли податей с завоеванных земель. Получатели тимаров - сипахи - держали их при условии обязательного выполнения определенной, чаще всего военной службы. Постепенно пожалования превратились в ненаследственные земельные держания, различавшиеся прежде всего по величине поступлений с них. Собственно тимарами считались владения, приносившие от 3 до 20 тыс. акче в год. Получавшие их сипахи стали называться тимариотами. Более крупные земельные пожалования - зеаметы - обеспечивали их держателям (займам) доход от 20 до 100 тыс. акче. Самыми значительными условными владениями были хассы с поступлениями свыше 100 тыс. акче. Их получали лица, занимавшие высшие государственные посты, на время своей службы.

Тимарная система должна была обеспечить воспроизводство основной массы сипахи - наиболее многочисленной прослойки складывающегося господствующего класса. Авторы XV-XVI вв. относили их к категории "мужей меча", поскольку сипахи были обязаны не только нести военную службу в рядах конного ополчения, но и отвечать за поддержание порядка на местах и исправное выполнение зависимым крестьянством повинностей перед государством. Само возникновение этой системы стало возможным в результате расширения османских владений за счет Византии и балканских государств. В свою очередь, увеличение численности владельцев тимаров означало значительное повышение военного потенциала Османского государства, а следовательно, и возможности продолжения и расширения масштабов агрессивной внешней политики. Вместе с тем широкая раздача завоеванных земель в качестве условных пожалований свидетельствовала и о расширении социальной базы султанской власти.

В немалой степени усилению османского могущества способствовало создание первых частей постоянного войска, состоявшего на казенном содержании. Они получили название янычары [2]. Первый такой отряд пехоты был сформирован еще при Орхане и насчитывал всего тысячу человек. Специфика янычарского корпуса определялась тем, что формировали его за счет лиц рабского статуса - военнопленных, купленных невольников. Вырванные из своей культурно-религиозной среды, лишенные родственных связей, отданные в обучение представителям мусульманской религиозной организации (дервишскому ордену бекташей) и обязанные соблюдать устав бекташей, в том числе обет безбрачия, янычары превратились в замкнутую военную корпорацию - султанскую гвардию. В первой половине XV в. части, состоявшие на жалованье у султана, дифференцировались: наряду с янычарской пехотой появились отряды конной гвардии и корпус артиллеристов. Убедившись в эффективности нового, огнестрельного оружия, османские правители в первой половине XV в. стали активно оснащать свою армию пушками и пищалями.

К середине XV в. турецкая армия по своей организации и боевым качествам не уступала европейским ополчениям и наемным войскам, к тому же, как правило, турки имели заметное численное превосходство над армиями других стран. Последнее обстоятельство часто решало исход сражений.

В постоянном войске османская верхушка видела важнейший инструмент укрепления сильной центральной власти и единства государства. При его помощи султаны могли ограничивать своеволие сипахи и держать в повиновении население завоеванных стран.

Со времени Баязида I в широких масштабах стала развиваться система капыкулу ("государевых рабов") - использования лиц рабского статуса не только в войсках, но и на государственной службе. Поскольку прежние источники пополнения не обеспечивали потребностей расширявшегося административного аппарата, начался систематический набор детей и юношей из подчиненного христианского населения Балкан, прежде всего из славян и албанцев, в порядке принудительной разверстки или своеобразного "живого налога" - девширме. Рекруты подвергались насильственному отуречиванию и исламизации, для чего их обычно направляли в турецкие, преимущественно сельские, семьи в Малой Азии. Здесь они использовались на различных работах, главным образом в сельском хозяйстве. После нескольких лет пребывания в Анатолии будущих "государевых рабов" возвращали в янычарские казармы, где из них отбирали кандидатов для службы при дворе, в янычарском корпусе или в различных султанских мастерских.

К первой половине XV в. относятся и первые попытки кодификации османского феодального права в виде сводов законодательных положений (канун-наме) по отдельным провинциям государства. В них обобщались положения по административным, финансовым и уголовным делам, устанавливались принципы налогообложения различных групп податного населения, регулировались вопросы поземельных отношений с учетом практики, сложившейся в данных районах к моменту их включения в Османское государство. С точки зрения мусульманского права подобные кодексы представляли новшество, умалявшее роль шариата. Составлявшие их законоположения базировались в основном на нормах обычного права и регламентах, действовавших до османского завоевания, и потому иногда существенно расходились с шариатскими догмами, которыми обычно руководствовались мусульманские судьи - кадии. Позже, в годы правления султана Мехмеда II Фатиха (1451-1481), на их основе были составлены общие канун-наме, ставшие обязательными руководствами при решении государственных дел и в практике шариатских судов.

Кодексы представляют значительный интерес для исследования уровня социально-экономического развития османского общества в середине XV в. и особенно важны для характеристики аграрных отношений.

Земельные владения господствующего класса в Османском государстве не ограничивались различными видами условных пожалований. Существовали также земли в частном владении - мюльки и находившиеся в ведении мусульманского духовенства вакуфные земли. Большая часть мюльков появилась в начальный период завоеваний в Юго-Восточной Европе и во время присоединения анатолийских бейликов. Они принадлежали представителям влиятельных феодальных родов на Балканах и в Малой Азии.

Поскольку на средневековом мусульманском Востоке частная собственность выступала как ограниченная и не защищенная от произвола представителей центральной власти, многие собственники пытались использовать институт вакфа, освобожденный от контроля государства, для получения определенных гарантий хозяйственной самостоятельности, а также сохранения целостности накопленного состояния. Выражением этой тенденции в Османском государстве стало появление наряду с так называемыми истинными вакфами большого числа "неистинных", или "семейных". В отличие от первых, созданных исключительно в религиозных или благотворительных целях, последние представляли собой земли и другое имущество, завещанные владельцем в пользу своих потомков без права передачи управления ими другим лицам и при условии отчисления части доходов в пользу того или иного религиозного учреждения. На практике "неистинные" вакфы выступали как своеобразная (скрытая) форма частной собственности. Близость между ними и мюльками подчеркивается также тем обстоятельством, что в вакф могло быть обращено лишь имущество, которое находилось в частной собственности.

В отличие от мюльков и вакфов тимары, зеаметы и хассы основывались на государственных землях. Класс османских "мужей меча"- был неоднороден по своему составу. Держатели тех или иных категорий условных пожалований различались не только по величине получаемых доходов, но и по объему прав и привилегий. Хассы и зеаметы относились к категории "свободных держаний". Их владельцы пользовались судебным и административным иммунитетами и собирали в свою пользу почти все налоги и сборы с крестьян. Тимары же считались "несвободными", их владельцы не располагали подобными правами и получали лишь часть сборов со своей реайи [3].

Таким образом, с утверждением тимарной системы в османском правящем классе оформились две основные группировки. Основная часть сипахи представляла собой низшую массовую прослойку господствующего класса, располагавшую незначительной частью феодальной ренты и ограниченными правами в отношении приписанных крестьян. Тимариотам противостояла небольшая по численности, но сильная своим влиянием и богатством правящая элита, состоявшая в основном из держателей зеаметов и хассов. Именно им принадлежала и основная масса частных земельных владений.

Сипахи не занимались хозяйственной эксплуатацией земельных угодий и заботились не об улучшении техники земледелия или увеличении урожайности, а лишь о своевременном получении ренты. Всю землю обрабатывали зависимые крестьяне - райяты, которые за пользование ею отдавали определенную часть урожая феодалам.

Отражая утверждение публично-правовых начал в аграрных отношениях, канун-наме определяли и повинности крестьян в отношении сипахи. Последний имел право на взимание поземельного налога (ресм-и чифта) в соответствии с величиной обрабатываемого надела и десятины (ушра), собиравшейся с различных продуктов сельского хозяйства. Крестьяне платили также владельцам земли мельничный сбор, налог со скота, брачный налог, сбор за составление документа о наследственном пользовании землей (many) и всевозможные штрафы. Кроме того, они должны были выполнять различные повинности - участвовали в феодальном ополчении, сооружали и ремонтировали крепости, дороги, мосты и т.п. Положение немусульман - греков, армян, болгар, сербов и других - было еще более тяжелым, поскольку с них взимали дополнительную подушную подать (джизью), которая формально представляла собой плату за освобождение от военной службы.

Феодальная рента выступала в денежной, продуктовой и отработочной формах. Преобладание издольной системы определило господство продуктовой ренты. Барщина не имела значительного распространения. (Рассматривавший вопросы земельного права кодекс Фатиха ограничивал ее семью днями в году, при этом предусматривалась возможность откупа.)

Преобладание издольщины и продуктовой ренты оказало существенное влияние и на формы внеэкономического принуждения крестьянина. В канун-наме содержались определенные положения, которые устанавливали личную зависимость сельских жителей от сипахи, но в целом османский райят пользовался относительной личной свободой. Это обстоятельство тесно связано с правами, которыми райяты располагали в отношении своих земельных участков. Крестьянин мог потерять свой участок лишь в том случае, если он его не обрабатывает. Земли крестьян переходили по наследству от отца к сыну. Интересно отметить, что в свод законов Мехмеда II не было включено положение о принудительном возвращении крестьян на землю.

Утверждение феодальных порядков в османском обществе не могло пройти безболезненно и стало причиной острого социально-классового конфликта в стране.

Его основой стал протест земледельцев и скотоводов, превращавшихся в феодально-зависимое население - реайю. Особенно остро ощущалось недовольство в массе тюркских кочевников, которые составляли ударную силу на начальном этапе османских завоеваний на Балканах и одновременно являлись средой распространения шиитских - еретических, с точки зрения правителей страны, - религиозных идей. Поскольку их роль в военных экспедициях постепенно уменьшалась, султанские власти все более настойчиво стремились ограничить их свободу и низвести до уровня обычного податного населения. Недовольство этих "бездельников и бродяг" - как называли их османские придворные хронисты, - несомненно, передавалось и другим группам сельских жителей, чье экономическое положение резко ухудшилось в начале XV в. из-за разрушений, произведенных нашествием Тимура и длительной борьбой сыновей Баязида за власть.

Обострение классовых противоречий дополнялось и осложнялось конфликтом в самом господствующем классе. Представители племенной верхушки, располагавшие значительной властью в османских пограничных владениях на Балканах, открыто демонстрировали свои оппозиционные настроения, поскольку их самостоятельность и влияние при султанском дворе быстро уменьшались из-за осуществления курса на создание сильного централизованного государства. Соединение антифеодального протеста крестьянства с борьбой внутри высших слоев османского общества создало обстановку острого социально-политического кризиса. Отчасти он нашел свое выражение в междоусобной войне за османский престол, но высшей точки достиг в ходе восстания 1416 г. под руководством выдающегося мыслителя и общественно-политического деятеля средневекового мусульманского Востока шейха Бедреддина Симави (1358-1416). Сложный путь идейных споров, нравственного совершенствования и религиозно-философских исканий привел этого ученого-теолога к еретическим идеям пантеизма (отождествления бога с окружающим миром), к проповеди братства людей вне зависимости от их вероисповедания, порицанию социального и имущественного неравенства.

Проповеди шейха и его аскетический образ жизни принесли ему большую популярность задолго до восстания. Один из претендентов на султанский престол, Муса, зная, что народ почитает Бедреддина за святого человека, назначил его своим кадиаскёром (военным судьей). После поражения Мусы шейх был отправлен в ссылку в Изник. В ссылке Бедреддин Симави приходит к выводу о необходимости осуществления идей социального и имущественного равенства наиболее радикальным путем - через народное восстание. В начале 1415 г., зная о накалившейся обстановке в стране, он решил действовать и направил ряд своих послушников - мюридов - в районы Западной Анатолии, где недовольство было особенно сильным. Весной того же года два его ученика - Мустафа Берклюдже и Торлак Кемаль - подняли восстание в районах Измира и Манисы.

Социальная программа восставших выражалась лозунгом всеобщего равенства.

Мустафа Берклюдже проповедовал среди крестьян идеи общего пользования и владения продуктами труда (съестными припасами, одеждой и пр.), а также землей и рабочим скотом. Ему приписывают изречение: "Я такой же хозяин в твоем доме, как ты, а ты в моем - как в своем, за исключением женской половины". Программа Берклюдже носила явно антифеодальный характер и привлекла к нему немало сторонников - крестьян, начавших вооруженную борьбу против султана. Проповедуемые учениками Бедреддина идеи равенства религий также имели большой успех, особенно среди немусульманского населения.

Узнав о начавшемся восстании в районе Измира, шейх Бедреддин бежал в Валахию. Затем он переправился через Дунай и обосновался в лесах Дели Ормана. Отсюда во главе своих приверженцев шейх двинулся к г. Стара Загора, с тем чтобы начать наступление на Эдирне. Бедреддин принял имя Махди (мессия), который, по догматам шиитского ислама, должен явиться на землю, чтобы избавить людей от страданий и притеснений. Политика шейха была несколько отлична от действий его учеников. Если последние обращались за поддержкой лишь к простому народу, то Бедреддин искал сторонников и в среде османской знати, обещая земельные пожалования и высокие должности. Среди участников его похода было немало лиц, ранее выступавших в поддержку Мусы и потерявших впоследствии свои земли и звания.

Момент для начала активных действий оказался неудачным. Восстание в Малой Азии было уже подавлено, и султан смог перебросить свои войска на Балканский полуостров. В ходе сражения сторонники Бедреддина потерпели поражение. Сам шейх был выдан предателями султану и казнен в декабре 1416 г.

Предпринимавшиеся султанской властью меры по распространению тимарной системы и укреплению централизованного аппарата управления позволили преодолеть острый социально-политический кризис в османском обществе и обрести силы для достижения главной цели "священной" войны - взятия Константинополя.

Упадок и разложение Византийской империи облегчили задачу османских завоевателей. Среди господствующего класса шла ожесточенная борьба сторонников сближения с итальянскими государствами, пошедших даже на унию с католической церковью и признание религиозного главенства папы римского, и защитников греческой самобытности и православной религии.

Турки тщательно готовились к походу, обратив особое внимание на создание тяжелой осадной артиллерии и большого флота, что должно было решить судьбу византийской столицы. Весной 1453 г. султан Мехмед II сосредоточил против Константинополя свои отборные войска общей численностью до 100 тыс. человек. Защитников города было чуть ли не в десять раз меньше. Среди осажденных находилось около 4 тыс. итальянцев, специально прибывших на помощь городу. Несмотря на явное превосходство, туркам пришлось осаждать город в течение пятидесяти дней.

Падение Константинополя было ускорено предательством. При помощи венецианцев и генуэзцев, живших в пригороде столицы - Галате, осаждающие сумели волоком перетащить свои легкие суда из Мраморного моря в бухту Золотой Рог, отделяющую Константинополь от Галаты. Городские укрепления со стороны бухты были наиболее ветхими, что и использовали турки. Захватив гавань, они навели плавучий мост через верхнюю часть Золотого Рога и получили возможность действовать и с этой стороны, отвлекая силы обороняющихся от направления основного удара.

29 мая 1453 г. столица Византии пала. Император был убит. Мехмед II переименовал город в Стамбул и перенес сюда свою резиденцию. Завоеватели увели в неволю большую часть уцелевших жителей города. Это была богатая добыча - османские воины имели право продать пленных в рабство или отпустить за выкуп. Что касается генуэзской Галаты, то она сохранилась и после завоевания Константинополя и жители ее получили от Мехмеда II право торговли и личной неприкосновенности.

Взятие Константинополя значительно увеличило могущество Османского государства и резко ухудшило положение тех балканских народов, которые еще сохраняли свою независимость или некоторую автономию. Вначале были ликвидированы все остатки византийских владений. Затем наступила очередь Сербии, Морей, Боснии, Албании. Правители Молдавии и Валахии также были вынуждены пойти на существенные уступки Мехмеду II, в частности на уплату большой ежегодной дани, чтобы сохранить государственную и территориальную целостность своих стран. Тем самым начался процесс подчинения этих княжеств османской власти.

Окончательно утвердившись на Балканах, Мехмед II приступил к новым завоеваниям в Малой Азии и к вытеснению генуэзцев и венецианцев из Черного моря.

Прежде всего турки овладели Трапезундом (Трабзоном), являвшимся центром Трапезундской империи, существовавшей с начала XIII в. Жители Трапезунда в течение 28 дней стойко оборонялись против султанских войск, но затем греческая знать во главе с императором Давидом Комнином предательски сдала город (26 октября 1461 г.). В 1473 г. Мехмед II разгромил войска союзников Комнина - правителя обширного государства Ак-Коюнлу Узун Хасана и караманского бея. Благодаря этим победам было в основном завершено завоевание Малой Азии: Караман потерял свою независимость, а вскоре после этого владения Узун Хасана в, Малой Азии также вошли в состав Османского государства.

Параллельно со сражениями на Балканах и в Малой Азии Мехмед II развернул военные действия против Венеции и Генуи, пытавшихся отстоять свое господствующее положение в бассейне Черного моря и в восточной части Средиземноморья.

После упорной борьбы на суше и на море в 60-70-х годах Венецианская республика все же не смогла удержать острова Архипелага в Эгейском море, сохранив за собой лишь о-в Крит и Ионические острова. Генуя также потерпела ряд поражений, потеряла острова Хиос и Лесбос. Однако наиболее чувствительным ударом для Генуи было завоевание османскими войсками ее колоний в Крыму (1475 г.), главной из которых был г. Кафа (Феодосия). Стремясь окончательно подорвать могущество итальянских республик, Мехмед II даже попытался перенести военные действия на Апеннинский полуостров, где туркам удалось захватить небольшой городок Отранто. Однако со смертью султана эта операция была приостановлена.

К титулам Мехмеда II турки прибавили слово Фатих (Завоеватель). За три десятилетия его правления Османское государство значительно расширило свои границы и превратилось в могущественную империю, наводившую страх на всех ее соседей.

В турецкой истории Мехмед II известен не только как завоеватель, но и как крупный государственный деятель, осуществивший важные преобразования во внутренней жизни страны.

Значительные военные успехи турок и установление их полной гегемонии в Малой Азии и на Балканах позволили Мехмеду II в широких масштабах проводить мероприятия, направленные на дальнейшее развитие тимарной системы и расширение сферы султанской власти.

Опасность усиления сепаратистских тенденций среди феодалов и потребность в постоянном увеличении доходов для содержания армии вынудили Мехмеда II предпринять ряд мер, направленных против собственников мюльков и создателей "неистинных" вакфов. Кульминационным моментом борьбы явились указы султана о конфискации части мюльков и вакуфных земель с целью превращения их в тимары.

Указы Мехмеда II нанесли удар по остаткам феодальной аристократии из малоазийских бейликов, ликвидировав материальную базу их былой самостоятельности. Вместе с тем он попытался ослабить формирующуюся внутри самой империи феодальную верхушку, которую уже не удовлетворяли ограниченные условия служебного землевладения.

Важнейшим итогом турецкой истории XIV-XV вв. можно считать появление новой могущественной державы - Османской империи. Ее возвышение определялось сочетанием многих факторов. Среди них особо следует отметить то обстоятельство, что центром нового государства стали области, которые на протяжении уже многих веков отличались особой интенсивностью общественной жизни. Долгий опыт сосуществования византийских и сельджукских феодальных порядков, напряженной политической борьбы, острых социальных конфликтов стал, образно говоря, той исторической почвой, на которой за сравнительно короткое время смогла утвердиться османская общественно-политическая система.

Едва ли не с самого начала вновь создававшееся общество отличалось гетерогенностью, поскольку под властью воинственных наследников бея Османа оказались народы, неоднородные по уровню своего социально-экономического развития, разные по своей этноконфессиональной принадлежности и традициям своего бытия. Возникшая держава выступала прежде всего как политическая общность, единство которой поддерживалось главным образом благодаря военной силе, активной деятельности административного аппарата, состоящего преимущественно из "государевых рабов", и широкому использованию на государственной службе мусульманского духовенства. Османским правителям удалось создать внутри господствующего класса определенный баланс сил: "государевы рабы" уравновешивали центробежные тенденции провинциальных сипахи, а улемы, осуществлявшие надзор за соблюдением норм шариата и султанских законов, ограничивали произвол капыкулу. Существование подобного баланса было необходимым условием эффективной работы государственного механизма и способствовало утверждению автократических начал османского политического режима.

Усилия османской правящей верхушки, направленные на создание мощной армии, позволили осуществить широкие экспансионистские планы в Европе и Азии. Возникшая во второй половине XV в. новая империя оказалась в состоянии не только бороться за роль ведущей державы на мусульманском Востоке, но и бросить вызов христианскому Западу. Оказавшись перед лицом турецкой угрозы, европейские монархи не смогли объединиться для борьбы против "нечестивцев" и вынуждены были признать новую расстановку сил на международной арене.

Примечания

[1] Акче - европ. аспра, мелкая серебряная монета весом 1,15 г, содержавшая первоначально до 90% серебра.

[2] От тур. ени чери - "Новое войско".

[3] Ресийя (ед.ч. райят) - общий для мусульманского Востока термин для обозначения податного населения; в переводе с арабского букв. "стадо", "пасомые".

[ << ] [ Начала Этногенеза ] [ Оглавление ] [ >> ]