ГЛАВА IV

В АРЕАЛЕ ЭТНИЧЕСКИХ СМЕЩЕНИЙ (3 часть)

38. Как добыть достоверную информацию?

Это не просто. Если бы сохранившиеся источники, ныне изданные, переведенные и комментированные, давали толковый ответ на вопрос о первом столкновении Дальнего Востока с Крайним Западом, то нам было бы незачем писать эту главу. Но источники невразумительны. Поэтому на минуту отвлечемся от темы ради методики. Хочется сказать слово в защиту Аммиана Марцеллина и его современников. Они писали чушь, но не из-за глупости или бездарности, а из-за невозможности проверить тенденциозную информацию. Ведь не мог же римский центурион ради научных интересов выправить себе командировку в Западную Сибирь?! Да если бы он даже смог туда поехать, то во время Великого переселения народов у него было слишком мало шансов уцелеть и вернуться, чтобы написать очередной том "Истории".

Итак, критическое отношение к древним авторам не осуждение их, а способ разобраться в сути дела. Но вот кого следует осудить, так это источниковедов XX в., убежденных, что буквальное следование древнему тексту - есть правильное решение задачи, и вся трудность - только в переводе, который следует каждому историку выполнять самостоятельно.

Буквальный перевод, сделанный филологом, обязательно будет неточным, потому что без знания страны (географии), обычаев народа (этнографии) и его традиций (истории) передать смысл источника невозможно. Если же за дело берется историк, то он будет неизбежно подгонять значения слов и фраз под собственную, уже имеющуюся у него концепцию, а последняя всегда предвзята. Так, А.Н. Бернштам "сочинил"  [+182] перевод текста надписи из Суджи и "родил", тем самым, великого завоевателя Яглакара, возникшего из неправильного перевода  [+183].

А какой выход предлагает С.Е. Малов? Цитирую: "Я придерживаюсь того, что сначала тюрколог-языковед, используя точно текст памятника, дает его перевод, согласный с тюркским синтаксисом и грамматикой, после чего историк может пользоваться этим памятником для своих исторических построений" (С. 88). Автор этих строк вполне согласен с великим тюркологом. Историк и географ имеют право уточнять значения титулов и географических названий, которые в "Древнетюркском словаре" (Л., 1969) вообще не переведены. Например: "Болчу -название реки" (С. 112). Где эта река? Как называется теперь? В каком атласе ее можно найти  [+184]? Филологу это неважно! Поэтому филологически правильный перевод - это сырье, требующее обработки.

Ну а если добавить к переводу хороший комментарий, как сделали Д.С. Лихачев и Е.Ч. Скржинская [+185]. Этим способом можно достичь адекватного восприятия текста источника, или, что то же, понять взгляды, воззрения и интересы древнего автора: Нестора или Иордана. Но ведь у читателя XX в. совсем другие запросы, требования к предмету, интересуют его иные сюжеты: не как думал Нестор или Иордан о передвижениях готов и гуннов, а почему эти передвижения совершались? И какое место они занимают либо в обществоведении, либо в науке о биосфере, т.е. в этнологии? Вот чтобы ответить на последний вопрос, написана эта книга. Потому в ней двухступенчатая система отсылочных сносок предпочтена прямой: сноскам на источники, ибо тогда пришлось бы давать собственный комментарий, дублирующий уже сделанный. А это было бы неуважением не только к Дмитрию Сергеевичу и Елене Чеславовне, но и многим другим историкам, труды которых были нами внимательно прочитаны и изучены.

Иными словами, соотношение переводчика, комментатора и интерпретатора таково же, как заготовителя сырья, изготовителя деталей и монтажника. Ни один из них не достигнет успеха без помощи двух других. А опыты совмещения трех профессий в одном лице не давали положительных результатов даже в древности.

Но в одном я позволю себе не согласиться с С.Е. Маловым. Он пишет: "Я буду очень рад, если историки будут заниматься переводом памятников, но только с соблюдением всех правил грамматики" (там же). Наверное, академик пошутил! Ведь это то же, что рекомендовать строителю высотного дома самому выплавлять сталь из железной руды, самому изготовлять двутавровые балки, самому поднимать их на кране и уже потом водворять на место. Знание древнего языка для историка - роскошь. Ведь, если он переведет текст иначе, чем филолог, ему надлежит отказаться от своего толкования. Филолог-то знает грамматику лучше.

А для обобщения язык источника вообще безразличен, ибо важен только смысл: война, мир, договор, поход - попросту говоря, событие. Оно-то и является тем "кирпичом", из которого сооружают дворцы, замки и халупы. Тут другой первичный материал и другая методика, которую, в отличие от "филологической", можно назвать "криминалистической". Подобно тому как хороший детектив использует не только рассказы свидетелей, но и состояние погоды в момент преступления, мотивы и черты характера преступника и жертвы и, главное, вспоминает примеры аналогичных поступков, стремясь уловить отклонения от закономерности, так и этнолог вправе учитывать географию, этническую и личную психологию, фазы этногенеза и моменты смещений закономерности при контактах. Расширяя горизонты темы и отслоив факты от источника, этнолог может уловить связи событий, их внутреннюю логику и добиться результатов, интересных и ему самому, и читателю.

Начнем поиски удовлетворительной версии, объясняющей преимущества гуннов в IV-V вв. Аммиан Марцеллин и Иордан объясняют победу гуннов над аланами их специфической тактикой ведения войны. "Аланов, хотя и равных им в бою, но отличных от них человечностью, образом жизни и наружным видом, они... подчинили себе, обессилив частыми стычками"  [+186]. С традиционных позиций это объяснено было достаточно, но если мы хотим понять процесс как феномен, то оно слабо. В самом деле, почему аланы не переняли тактику гуннов? У них было время - целых 200 лет. Затем гунны разбивали и готскую пехоту, вооруженную длинными копьями, на которые легко поднять и коня, и всадника? И наконец, у алан были крепости, где воины могли отдыхать; гунны же брать крепости не умели. Нет, эта версия необходима, но недостаточна.

Сравним фазы этногенеза. Хунны и сарматы - ровесники. Оба этноса вышли на арену истории в III в. до н.э. [+187]. Значит, 700 лет спустя они были в самом конце фазы надлома, причем хунны испытали феномен смещения - внешний разгром и раскол этнического поля. В этой фазе появляется много субпассионариев, разлагающих этносоциальную систему, или являющихся балластом. У алан так и было, а хунны сбросили свой балласт сяньбийцам, и хуннские субпассионарии быстро разложили сяньбийскую державу, вместо которой появились десять химерных этносов  [+188].

Но "неукротимые хунны", т.е. пассионарии, оказавшиеся на западе Степи, нашли выход из крайне тяжелого положения. Вместо того чтобы встречать и побеждать врагов, они стали искать друзей, где только было можно. И когда в 360 г. началась война с гото-аланским союзом, поддержанным Византией, у гуннов было много друзей, говоривших на своих языках, имевших свои религии и свои нравы, но выступавших вместе с гуннами и умноживших их ряды. Вот что дал симбиоз!

Но симбиоз достижим лишь при наличии терпимости и взаимности. У субпассионариев первое бывает часто, но как следствие равнодушия, которое для тонких людей оскорбительно, а второго не бывает вовсе, ибо они принципиально эгоистичны. Поэтому субпассионарии презирают и часто ненавидят своих соседей, и говорят про них гадости, как тот информатор Аммиана Марцеллина, о котором уже было рассказано. Чтобы установить симбиоз, надо иметь воображение и добрую волю, а эти качества на популяционном уровне соответствуют акматической фазе этногенеза, т.е. молодости этноса. Гунны - это возвращенная молодость хуннов, но хватило ее только на сто лет. Впрочем, и этих ста лет могло бы не быть, так что нечего жаловаться на судьбу.

Ведь за спиной у аланов стояла могучая держава Германариха из рода Амалов, короля готов. Остроготы, его родное племя, держали власть в державе, а другие три племени: герулы на востоке и визиготы с гепидами на западе - поддерживали силу державы. Готы были молодым этносом, находившимся в фазе подъема. Но, как юноши, они имели недостатки, свойственные этому возрасту. Их держава была построена на силе, т.е. на принципе силы, без уважения к обычаям соседей, без сочувствия к их слабостям (у кого их нет?) и без симпатии ко всем, за исключением римлян. Этими готы восхищались и даже переняли религию потомков Константина Великого - арианство. Но поскольку большинство византийцев - т.е. ромеев-христиан -держалось никейского исповедания, готы оказались в изоляции и тут. Да и митраисты - анты, венеды и склавины - видимо, не испытывали восторга от того, что ими управляли пришельцы, чуждые по крови и по религии. Список племен, якобы покоренных Германарихом, достигает 13-ти названий, но нам интересно одно - руги, и отчасти другое - росомоны.

Руги - германское племя, вышедшее с "острова Скандзы" задолго до готов. Готы застали ругов на южном берегу Балтийского моря и на островах около него. Может быть, на острове, ныне именуемом Рюген. Готы погнали ругов и их соседей - вандалов на юг, до берегов Дуная, и неизвестно - удалось ли готам упрочить свою власть над ругами или те сохранили самостоятельность, передвигаясь вверх по Дунаю до Норика (ныне - Австрия).

Руги нам интересны более других потому, что немецкие хронисты Х в. называют киевскую княгиню Ольгу - царицей ругов (Helena regina rugorum; см. ниже). Следовательно, в их глазах народ "Русь" был ветвью племени ругов. У Иордана обитатели среднего Приднепровья называют росомоны [+189]. Это несомненно предки древних русов [+190], но каково их отношение к историческим ругам, рассеянным в V в. по Италии?

Было бы крайне соблазнительно признать росомонов за группу ругов, убежавшую от готов не на Дунай, вместе с прочими, а на Днепр, но доказать это невозможно, ибо росомоны упомянуты только у Иордана и один лишь раз. Зато ясно другое: росомоны, как и руги, вандалы и анты, были не в ладах с готами. Иордан называет их "вероломным народом" и считает виновниками в бедах готов. Думается, что он прав, но хороши готы, сумевшие возбудить против себя столько этносов. Заметим это и перейдем к изложению хода событий.

39. Олень, или непредвиденная победа

К 370 г. стало ясно, что аланы войну с гуннами проиграли, но до полного разгрома и покорения было очень далеко. Мобильные конные отряды гуннов контролировали степи Северного Кавказа от Каспийского моря до Азовского [+191]. Но предгорные крепости взяты не были [+192], не была захвачена и пойма Дона, что вообще было не под силу кочевникам, базирующимся на водораздельных степях [+193]. Низовья Дона обороняли эрулы, этнос, по-видимому не скандинавский, а местный  [+194], но покоренный Германарихом и впоследствии огерманившийся. В истории Италии, которую они покорили под предводительством Одоакра в 476 г., этот этнос известен под названием герулов (Gens Herulorum).

Эрулы отличались чрезвычайной подвижностью и необыкновенным высокомерием. Они поставляли всем соседям легкую пехоту. О столкновении их с гуннами сведений нет. Это указывает на то, что гунны не пытались форсировать и низовья Дона. У них нашелся иной путь.

Однажды в 371 г. изрядно проголодавшиеся гуннские всадники, забредшие на Таманский полуостров, увидели пасущуюся там самку оленя и .погнались за ней. Притиснутая к берегу моря олениха вдруг вошла в воду и, "то ступая вперед, то приостанавливаясь"  [+195], перешла в Крым и убежала. Охотники последовали за ней и установили место подводной отмели, по которой шел брод. Они вызвали сюда своих соратников, перешли пролив и "подобные урагану племен " [+196] захватили врасплох племена, сидевшие на побережье этой самой Скифии, т.е. Северного Крыма  [+197].

Дальнейшее легко представить. Гунны прошли через степи до Перекопа, тогда неукрепленного, и вышли в тыл готов, которые, будучи союзниками аланов, сосредоточили свои лучшие войска на берегу Дона, обороняя его высокий правый берег от возможного вторжения гуннов. Гуннам никто не мог помешать развернуться на равнине Приазовья. И тогда началось!

Автор V в. Евнапий писал: "Побежденные скифы (готы) были истреблены гуннами и большинство их погибло. Одних ловили и избивали вместе с женами и детьми, причем не было предела жестокости при их избиении; другие, собравшись вместе, обратились в бегство"  [+198]. Конечно, тут не обошлось без преувеличений  [+199]. Многие остроготы остались с гуннами и сражались на их стороне на знаменитом Каталаунском поле, а потом против них на р. Недао. Но важнее другое: держава Германариха представляла собой не союз племен, а "лоскутную империю". Гунны: разбив остроготов, дали возможность завоеванным племенам освободиться и, надо думать, рассчитаться с иноземными захватчиками.

М.И. Артамонов отмечает, что археологическая "черняховская культура полей погребений" по своему характеру должна быть приписана готам. Она бытовала всего два века - III и IV вв. Даже если эта культура не была этнически монолитна, т.е. включала готов, сарматов и, возможно, славян (антов), то остается фактом ее исчезновение в - IV в., что совпадает с гуннским нашествием [+200]. Доводы М.И. Артамонова убедительны, но остается только одно сомнение: черняховская культура размещена в лесостепи; гунны -, степняки, лес им был не под силу. Не помогли ли им местные славянские, литовские и угро-финские племена? Это уточнение не принципиально, но, как будет видно в дальнейшем существенно.

Потом пострадали эллинские города бывшего Боспорского царства, в том числе Пантикапей (ныне - Керчь). Эта область сохранила тень самостоятельности под римским верховным владычеством, но в IV в. была покинута римлянами на произвол судьбы. В эпоху Августа и Тиберия южнобережные города имели ценность как торговые центры. Степняки доставляли туда рабов и шкуры, а греки привозили вино и предметы роскоши [+201]. Но в III в. готы заставили боспорцев предоставить им свои корабли для пиратских набегов на Малую Азию и Грецию [+202]. После этого предательства римляне утратили симпатии к Боспору. И когда пришли с Северного Кавказа гунны, то они уничтожили все города Боспорского царства [+203] без помех.

Почему? Почему сдались эллинские крепости, хотя известно, что гунны осаждать и брать города не умели? Хотя гунны были достаточно покорны своему вождю Баламберу - вот, даже имя известно - и, следовательно, дисциплинированы. Да и корабли у греков были, и море под боком... немного энергии и можно было отбиться или спастись!

Вот что такое - фаза обскурации. В этой фазе легче погибнуть, чем сопротивляться. А если бы и нашелся энергичный грек, предложивший способ спасения, то его бы постигла судьба Стилихона и Аэция [+204], ибо статистические закономерности этногенеза неодолимы. Но последствия этого погрома были неотвратимы: Восточно-Римская империя, становящаяся Византией, оказалась в числе врагов гуннов. И это на пользу дуле не пошло!

Вернемся на север, где как будто все должно быть иначе.

Перейдя Перекоп, гунны столкнулись не с обскурантами, а с этносами, находившимися в фазе подъема. Энергии там было даже слишком много, но доминанты, которая бы направила эту энергию в заданное русло, не было. Германариху было уже 110 лет, и старик не может быть столь пластичным, чтобы быстро находить выходы и применяться к изменившейся ситуации. Визиготы тяготились его властью, ибо их королей сделали просто "судьями" [+205], лишив титулов и власти. Всеми силами старались добиться независимости и визиготы, и гепиды, но хуже всех было венедам (славянам). Росомонку Сунильду Германарих за измену супругу приказал разорвать на части дикими конями. Тогда ее браться, Cap и Аммий нанесли ему удар мечом в бок [+206]. Германарих не умер и не выздоровел, но стал управлять делами как больной старик, т.е. очень плохо.

Еще до этого Германарих подчинил "достойных презрения" венедов [+207], которые были многочисленны и пробовали сначала сопротивляться. Так же он подчинил эстиев (не эстов, а литовское племя айстов) [+208], приобретя, таким образом, большое количество подданных, от всей души ненавидевших остроготов. Поскольку гунны, в отличие от готов, искали не врагов, а друзей, то все обиженные племена и народы вошли с ними в контакт.

В 375 г. Германарих, видя неизбежность гибели, вонзил в себя меч, запоздав умереть лет на тридцать (тогда бы он наделал меньше глупостей), а остроготы частью подчинились гуннам, а частью ушли к визиготам, твердо решившим не сдаваться.

Визиготы управлялись родом Балтов (храбрых), издавна соперничавших с королевским родом Амалов (благородных), и отчасти поэтому приняли самостоятельное решение, которое, как впоследствии оказалось, повело к этнической дивергенции: разделению одного этноса на два, взаимно враждебных. Так историческая судьбы, или "сила вещей", как называли современники А.С. Пушкина логику событий, иногда влечет за собой далеко идущие последствия, а иногда затухает без всяких результатов. Это, конечно, выпад против исторического детерминизма, но для понимания дальнейшего отнюдь не лишний.

Гунны продолжали идти на запад. Визиготы ждали их на Днестре. Отряд гуннов в лунную ночь переправился через Днестр там, где не было охраны, напал на визиготов с тыла. и вызвал панику. Большая - часть готов бросилась бежать к Дунаю и там просила убежища у восточно-римского императора Валента. В 376 году они, с разрешения властей, переправились через Дунай, крестились по арианскому исповеданию [+209] и перестали, таким образом, быть для нас интересными. Их история прекрасно изучена, и добавить к ней нечего.

Меньшая часть визиготов, языческая, во главе с Атанарихом, укрепилась засеками в густом лесу (Гилее) между Прутом и Дунаем. Атанарих поставил в своем стане идола и жертвенник, на котором приносили в жертву пленных [+210]. Но поняв безнадежность дальнейшего сопротивления гуннам, Атанарих договорился с императором Феодосием и в 378-380 гг. перевел свое войско на службу империи на правах федератов - союзников с автономным командованием. Его воины и их дети стали служить Византии.

Иначе сложилась судьба остроготов. Готы после гибели Германариха попытались вернуть независимость и славу. Преемник Германариха Амал Винитарий "с горечью переносил подчинение гуннам" [+211]. В конце IV в. [+212] он попробовал "применить силу, двинул войска в пределы антов. В первом сражении он был побежден, но в дальнейшем стал действовать решительнее и распял их короля Божа с сыновьями его и семидесятью старейшинами" [+213].

Как понять такое странное самовольство? Видимо, рассказ Евнапия о свирепости гуннов был обычным преувеличением, которым страдают не только античные писатели, иначе откуда бы взяться большому войску, после того как в 376 г. ушли визиготы и увели часть остроготов, а гепиды, хотя и готское племя, но отделилось от остроготов при первом же их ослаблении [+214].

Зато анты были "многочисленны и сильны " [+215]. Война с ними была трудной и, в конечном счете, гибельной, это был как бы вызов гуннам, путем ликвидации их союзника. Разумеется, гунны ответили. Через год после казни Божа гуннский царь Баламбер, призвав на помощь тех остроготов, которые остались ему верны, напал на Винитария и, после нескольких неудач, разбил войско и убил его стрелой в бою на р. Эрак (нижний Днепр). После разгрома Винитария в степи наступил долгий мир.

Гунны в начале V в. продвинулись на запад, но без военных столкновений. На первый взгляд это удивительно, но посмотрим на ход событий, которых было очень мало, и на историческую географию этносов Паннонии.

В Дакии укрепилось готское племя гепидов, вождь коих Ардарих был личным другом Аттилы. Остроготы, ушедшие с визиготами в 376 г. в римские пределы, не ужились с ними. В 378 г. полководцы Алатей и Сафрах увели своих остроготов в Паннонию и поселились на берегах Дуная [+216]. в 400 г. на этой реке появились гунны. Мятежны готский федерат Гайна, проиграв столкновение с населением Контантинополя, бежал за Дунай, был схвачен гуннами и обезглавлен [+217]. Около того же времени сын римского генерала Гауденция, Аэций, был заложником у гуннов и тоже подружился со своим сверстником - Аттилой и его дядей -Ругилой, который затем стал царем гуннов. Итак, гунны заняли Паннонию без войны, при поддержке многих племен, среди которых, вероятно, были анты и руги. Вот так выглядело "губительное вторжение гуннских орд". Но ведь историю писали потомки Каина о потомках Авеля. Так чего с них спрашивать?

Но были у гуннов и враги. Точнее, это были враги союзных с гуннами племен. Это были свевы - враги гепидов, вандалы - враги ругов, бургунды, и злейшие враги самих гуннов - аланы. Эти этносы, действительно, покинули свою родину, страшась гуннов. В 405 г. они ворвались в Италию, вождь их, Радагайс, дал обет принести в жертву богам всех захваченных сенаторов, но сам был окружен войсками Стилихона, предан и казнен. Только этот поход можно считать последствием гуннского нажима на этносы Европы. А ведь Великое переселение народов по общепринятому, и на этот раз правильному, мнению началось в 169-170 гг. Это маркоманская война [+218], переход готов из Скандзы, но никак не появление кучки беглецов в заволжских степях - гуннов.

Однако главная ставка гуннских вождей в начале V в. находилась в степях Причерноморья. Туда направлялись византийские посольства до 412 г. Тем не менее переселение гуннов на берега Дуная шло неуклонно; венгерская пушта (степь) напоминала им заволжскую родину, которую к V в. гунны покинули, и, кажется, мы уже знаем почему.

Поскольку климатический сдвиг от вековой засухи к повышенному увлажнению степной зоны вызвал расширение сибирского леса и лесостепи к югу, полоса сухих степей сузилась, а значит, сузился и гуннский ареал. Экстенсивное кочевое скотоводство требует больших пространств с редким населением. Лошади и овцы, привыкшие к калорийным степным травам, не могут жить на лесных, влажных кормах, а тем более добывать корм из-под глубокого снега. Следовательно, необходимы сенокосы, а этого ремесла гунны не знали. Поэтому они сдвинулись на территории завоеванные, где было можно использовать труд покоренных аборигенов. Но тех надо было либо держать в страхе, для чего у малочисленных гуннов не было сил, либо компенсировать их военной добычей, больше было нечем. Европейские пассионарные варвары знали, что компенсацию они могут получить только в Римской империи, но, без должной организации, их вторжения были сначала неудачны, потом полуудачны, римляне впустили бургундов в долину Роны, вандалов, свевов и аланов - в Испанию, визиготов - в Аквитанию, франков - в Галлию, но остальные варвары тоже хотели урвать свою долю римского пирога, а умный правитель всегда считается с положениями масс. Ругила был правителем умным и осторожным. Когда в 430 г. гунны достигли Рейна, он попытался наладить с Римом дипломатические контакты и даже давал свои войска для подавления багаудов в Галлии. Но он умер в 434 г., власть перешла к Аттиле и Бледе - детям его брата Мундзука, и... ох, как много случилось за эти двадцать лет!

40. Аттила, Аэций и фазы этногенеза

История европейских гуннов уже написана, и куда подробнее, чем это можно сделать в .одном разделе одной главы. Но никто из историков не ставил себе задачи показать уникальное соотношение старца, юноши, мужа в расцвете сил и пожилого многоопытного человека. А в это жуткое двадцатилетие, когда решались судьбы этносов Европы и даже путей развития культур, ситуация был именно такова.

Переведем образ на академическую терминологию. В V в. римский суперэтнос находился в фазе обскурации: он почти переставал существовать. Но Восточная римская империя была сильна, ибо многие обитатели Малой Азии, Сирии находились в акматической фазе этногенеза. Там прошла ось пассионарного толчка, и христианские, гностические и манихейские общины всосали в себя тех юных пассионариев, которым была противна самовлюбленная античная пошлость. Они спорили друг с другом, проповедовали свои учения всем желавшим слушать, интриговали и защищали стены своих городов, что давно разучились делать те, кто оставался в полузабытом язычестве. И в отличие от их ровесников - германцев, у них была этническая доминанта, философема, переданная им неоплатониками. Эта философема не существовала в глубокой древности, ни в эллинской, ни в иудейской, ни в египетской. Первым неоплатоником был Христос.

Однако этим энергичным пассионариям страшно мешали субпассионарии, расплодившиеся за три века имперского благополучия и изобилия. Они отнюдь не были "низами" общества. Многие из них пролезали на высокие посты и на средние должности. Но где бы они не находились, они безжалостно разъедали тело римской цивилизации, не желая думать о завтрашнем дне, а тем более - о неизбежном конце.

Не будем ограничиваться собственными соображениями, а послушаем беспристрастного современника событий. В 448 г. Приск Панийский в ставке Аттилы, где он был в составе посольства, встретил грека, богато одетого в "скифские" одежды; разговорились, и Приск записал слова этого грека.

"Бедствия, претерпеваемые римлянами во время смутное, тягостнее тех, которые они терпят от войны... ибо закон не для всех имеет равную силу. Если нарушающий закон очень богат, то несправедливые его поступки могут остаться без наказания, а кто беден и не умеет вести дела, тот должен понести налагаемое законом наказание". Приск возразил, что законы римлян гуманнее и "рабы имеют много способов получить свободу". Грек ответил:

"Законы хороши и общество прекрасно устроено, но властители портят его, поступая не так, как поступили древние" [+219].

Грек отметил вариабельность стереотипа поведения, как главный -фактор, дающий людям жить. Культура - дело рук человеческих - стабильна, а римский суперэтнос уже вступил в последнюю фазу: мечтатели оплакивали уходящую культуру, а другие ее проедали. И пока готы не разредили античного населения в Македонии, Фракии и Элладе настолько, что подготовили пустые места для славян, т.е. до IV в., Византия была заключена в городских стенах, а Гесперия [+220], где эти стены пали, вообще исчезла с карты мира.

Германцы, ровесники византийцев, не имели такой культурной традиции, способной объединить их в суперэтническую целостность. Наоборот, пассионарный толчок, не будучи направлен, разорвал даже те связи, которые у них были в первые века н.э. Чтобы объединиться, им было нужно начальство; и они нашли его в гуннах.

Гунны, как и их соперники - аланы, и хунны в Северном Китае переживали страшную фазу надлома, или неуклонного снижения пассионарного напряжения этнической системы. На этом фоне достоинства отдельных личностей меркли. Лишенные своей экологической ниши, они были вынуждены получать необходимые им продукты или как дань, или как военную добычу. На чужой земле они превратились в хищников, которые вынуждены охотиться на соседей, чтобы не погибнуть, и пользоваться услугами этносов, на них непохожих и им неприятных, но крайне нужных.

Пассионарность их была разжижена из-за включения в их среду многочисленных угро-финнов, за счет коих они пополняли потери в боях. Угро-финны были очень храбры, выносливы и энергичны, вполне лояльны гуннским вождям, но сердце их билось в другом ритме, их собственном, вследствие чего они образовали гунно-угорскую химеру. До V в. их сочетание не носило такого характера, ибо они жили в разных экологических нишах: в степи и в лесу, а когда их задвинула в окруженную горами долину Дуная историческая судьба, да еще добавила к ним кельтов - бастарнов, дакийцев - карпов, сарматов - язигов и кое-какие роды славян, то все изменилось, и отнюдь не к лучшему.

В инерционной фазе находились только персы. Сасанидский Иран - это союз трона и алтаря, потомков парфян и потомков эламитов из города Аншана, с добавкой потомков саков и арамеев, мидян и бактрийцев. Это была стройная система, напоминавшая империю Августа, Траяна и Марка Аврелия. Ужасы обскурации были для персов еще будущим, хотя уже недалеким.

Вот на каком фоне развернулись события, связанные с деятельностью двух упомянутых в заглавии персон.

Аттила был невысок, широкоплеч, с темными волосами и плоским носом. Борода у него была редкая. Узкие глаза его смотрели так пронзительно, что все подходившие к нему дрожали, видя осознанную силу. Страшный в гневе и беспощадный к врагам, он был милостив к своим соратникам. Гунны верили в его таланты и отвагу, поэтому под его властью объединились все племена от Волги до Рейна. Под его знаменем сражались, кроме гуннов, остроготы, гепиды, тюринги, гурулы, турклинги, руги, булгары и акациры, а также много римлян и греков, предпочитавших справедливость дикого гуннского царя произволу и корысти цивилизованных римских чиновников.

Сначала Аттила делил власть со своим братом Бледой, но в 445 г. убил его и сосредоточил власть в своих руках. При совместном их правлении гунны, а точнее - присоединившиеся к ним племена, совершили набег на Балканский полуостров и дошли до стен Константинополя. Они сожгли 70 городов, от Сирмия до Наиса. Но добыча их была меньше ожидаемой, так как на полуострове уже дважды похозяйничали визиготы. В 447 г. Феодосии II заключил в Аттилой унизительный мир, обязался платить ежегодную дань и уступил южный берег Дуная от Сингидуна до Наиса, но сменивший Феодосия Маркиан расторг этот договор в 450 г., заявив, что его подарки - для друзей, а для дерзких врагов у него есть оружие. Аттила был не только обидчивый азиат, но и дипломат. Он рассчитал, что на западе достигнет больших успехов, и решил двинуть свои войска в Галлию.

У него для похода был повод - просьба принцессы Гонории обручиться с нею и, что важнее - союзники: один из франкийских князей, изгнанный из своего отечества, и король вандалов -Гензерих, взявший столицу провинции Африки - Карфаген. Римлян можно было не бояться, но хорошо продуманный поход дал неожиданный результат. У Аттилы оказался противник, достойный его и по личным качествам и по уровню пассионарности, - Аэций.

Аэций (род. около 390 г.), сын германца и римлянки, был представителем нового поколения, новой породы пассионариев, которое подняло раннюю Византию. Красивый, сильный мужчина, он не имел равного в верховой езде, стрельбе из лука; метании дротика. Честолюбие и властолюбие было лейтмотивом его бурной биографии. На его глазах мятежные легионеры убили отца; он дважды был у гуннов: то как заложник, то как изгнанник. Он свободно говорил на германских и гуннском языках, что располагало к нему легионеров, среди которых уже не было уроженцев Италии. Карьеру он сделал быстро, но ревность к славе и власти породила в нем вражду к наместнику провинции Африки - Бонифацию, честному, доброму и способному "последнему римлянину", как потом назвал его историк Прокопий [+221]. Аэций оклеветал Бонифация и спровоцировал его на мятеж. Бонифаций в 429 г. пригласил на помощь вандалов из Испании, но те, как водится, захватили эту провинцию для себя. Бонифаций вернулся в Рим и оправдался, ибо действительно потеря Африки была вызвана интригами Аэция. Тогда Аэций, командовавший войсками в Галлии, пошел походом на Рим. Бонифаций, командуя правительственными войсками, разбил Аэция, но раненный копьем, скоро умер (432 г.). Аэций бежал к гуннам, где его принял царь Ругала, но после его смерти, произошедшей в 433 г., вернулся и в 437 г. был вторично назначен консулом. Третий раз он получил эту должность в 446 г. До тех пор многократно консулами бывали только императоры [+222]. Но ведь только Аэций умел заставить варваров сражаться за ненавистный им Рим.

Если вдуматься в историческую ситуацию середины V в., то между Аэцией и Аттилой наблюдается некоторый параллелизм. Оба стояли во главе военно-политических коалиций (отнюдь не "племенных союзов"), население которых было чуждо своим правителям и по крови и по религии, да и по всему этническому облику. Во главе восточной коалиции германо-славяно-угорских племен стоял гунн, потомок древнейших тюрков; во главе западной - германо-кельтско-аланской - римлянин, потомок захватчиков и рабовладельцев.

Все варвары, вторгшиеся в начале V в. в Галлию, визиготы, бургунды, аланы, армориканцы (кельты из Валлиса, переселившиеся на материк в V в., после чего полуостров был назван "Бретань"), франки и отчасти алеманны, - были усмирены Аэцием, который мобилизовал их друг против друга. А местные жители сражались против него: это было движение багаудов. Аэций подавил его с помощью гуннских отрядов, присланных ему Аттилой. И Аттиле пришлось подавлять сопротивление своих подданных акациров - "старшего. войска" [+223], подстрекаемого византийскими лазутчиками, один из старейшин, обиженный тем, что грек вручил ему подарок второму, а не первому, как следовало, обиделся и донес Аттиле о заговоре. Тем и кончилось: карательная экспедиция, отрубленные головы, принятие покорности от уцелевших... [+224] все как обычно и как везде.

Аттила и Аэций были приятелями в детстве. Ссориться им было незачем. Но правители зависят от масс не меньше, чем те от них. А в фазе пассионарного подъема массы не могут и не хотят жить в покое. В Византии рост пассионарности породил борьбу церковных направлений, а в среде варваров - войну, в которую были втянуты гунны и Рим, хотя воевали, в основном, германцы. Война началась в 450 г.

41. Война 450-472 гг. и этногенез

Каждое явление истории может быть рассмотрено в различных ракурсах, не подменяющих, а дополняющих друг друга: в социальном, культурном, государственном и т.д. Нам, для нашей темы, нужен этнический аспект. Посмотрим, какие этносы сражались под руководством Аттилы? "В его войске были, кроме гуннов, бастарны, скиры, остроготы, гепиды, герулы, руги, алеманны, часть франков, бургундов и тюрингов" [+225]. Здесь перечислены только германские и кельтские этносы, а прочие, видимо, объединены под названием "гуннов", в том числе - биттогуры, или "Черная Угра" [+226], и анты, которые, как верные союзники гуннов, не могли не участвовать в походе. Список этносов, самоуправляющихся, независимых друг от друга и связанных только политическими договорами, никак нельзя именовать "племенным союзом", как это легкомысленно и слишком часто делается. С равными правами можно было бы называть племенным союзом Австро-Венгрию или даже Антанту - союз Великобритании, России и Франции против Германии.

Равным образом не было "племенным союзом" войско, собранное Аэцием: визиготы, аланы, армориканцы, саксы, часть франков, бургундов и какие-то литицианы, рипарии, олибрионы [+227]. Но возникает вопрос: если этих людей не гнали в бой их короли, то зачем они пошли на войну? Без науки об этногенезе этого объяснить нельзя, а с этнологией - очень просто. Знак этнической доминанты фазы подъема в фазе спада меняется на обратный. Нам понятно, что люди хотят сидеть дома и "есть курку с маслом", а начальники их гонят в бой; а при подъеме пассионарности - люди гонят в бой королей. Впрочем, субпассионарии делают то же самое, только с другими мотивами и результатами: без цели и без смысла.

Подробное описание этой войны выполнено неоднократно. Достаточно напомнить читателю основные факты. На пути в Галлию гунны (так мы будем условно называть разноплеменное войско Аттилы) разбили бургундов и уничтожили их королевство, затем, разрушая все города на своем пути, дошли до Орлеана и отступили от него. В 451 г. на Каталаунской равнине гунны приняли бой с подошедшими войсками Аэция. Битва была кровавой, но победа не далась никому. Аттила отступил, Аэций его не преследовал.

В 452 г. Аттила возобновил войну. На этот раз он вторгся в Италию и взял самую сильную крепость - Аквилею. Вспомним, что степняки-гунны крепостей брать не умели. Значит, тут постарались остроготы и гепиды. разграблена была вся долина По. Медиолан и Павия сдались, чтобы, отдав имущество, сохранить жизнь людей. Аэций имел слишком мало войск для активного отпора гуннам.

Римляне просили мира и предложили Аттиле громадный выкуп за уход из Италии. Аттила принял предложение, ибо в его войске возникла эпидемия, а гунны покинули Италию. В 453 г. Аттила женился на бургундской красавице Ильдико, но умер в брачную ночь. В следующем, 454 г., гуннская держава развалилась, и в том же году (24 сентября) император Валентиниан заколол Аэция собственной рукой во время аудиенции.

Остроумные римляне говорили, что император левой рукой отрубил себе правую. Так оно и было. В 455 г. вандальский король Гензерих взял Рим и отдал город на двухнедельное разграбление своим воинам. Дальнейшая история Италии - это агония, уже даже не этноса, а его осколков. Но поскольку происходила она далеко от Каспия, вернемся к гуннам.

Исходя из всего вышесказанного, следует заключить, что название Аттилы "Бичем Божием" вполне неоправданно. Конечно, он был человек волевой, умный и талантливый, но так зажатый этнической ситуацией, что ради спасения себя и своего народа вынужден был плыть только по течению, которое несло его со страшной силой. Так ведет себя акробат на канате под куполом цирка без страхующей его сетки внизу. Любой ошибочный шаг... и неизбежная гибель.

Гунны в Паннонии были окружены со всех сторон враждебными подданными; поэтому они оказались на поводу у большинства, которое их не любило. На Каталаунском поле напор Аэция удержали не союзники гуннов, а их богатыри, которые полегли на поле боя. В Италии много гуннов умерло от эпидемии в непривычном климате. Восполнить потери было некем, ибо акациры в Северном Причерноморье были, как уже говорилось, ненадежны.

Аттила умер вовремя. Наследство, им оставленное, было губительно для его сыновей и его близких. Заслуга Аттилы перед своим народом только в том, что он отдалил гибель гуннов на двадцать лет, а среди европейцев оставил память, едва ли не мифическую. Но Великое переселение народов, начавшееся до вторжения гуннов, продолжалось и после их исчезновения, ибо это был феномен планетарного масштаба.

Итак, Аэций и Аттила на персональном уровне - талантливые герои, на этническом - индикаторы контактных ситуаций, на суперэтническом - детали грандиозных процессов, бессильные их исправить или изменить. Однако суперэтинческие процессы не только можно, но нужно изучать, как метеорологию или сейсмографию. Так, своевременно зная о цунами, можно уйти в горы и спастись. А это далеко небесполезно.

42. Три поражения

Смерть Аттилы оказалась переломным моментом в истории Восточной Европы. Когда после похорон сыновья правителя стали спорить за права наследования, король гепидов Ардарих объявил, что считает себя обиженным недостаточным уважением к нему, и поднял восстание. В возникшей войне приняли участие все племена и народы, только что подчинявшиеся Аттиле. Произошла решительная битва на р. Недао (Недава, приток Савы), о которой Иордан повествовал красочно и невразумительно: "...можно было видеть и гота, сражающегося копьями, и гепида, безумствующего мечом, и руга, переламывающего дротики в его (гепида? -предполагает Е.Ч. Скржинская) ране, и свева, отважно действующего дубинкой, а гунна - стрелой, и алана... с тяжелым, а герула - с легким оружием" [+228].

Кто был за кого? Из текста это неясно. Известно, что остроготы были на стороне гепидов, а поэтому можно думать, что там же были и аланы, т.е. язиги [+229]. А вот руги и свевы? Видимо, они были за гуннов, потому что позже, в 469 г., они бьются против готов на р. Болии [+230]. А поскольку Одоакр покорил часть ругов, то надо полагать, что герулы, на которых он опирался, были врагами ругов и следовательно, друзьями гепидов. Иордану все эти отношения были ясны, и он не мог представить читателя, который не знает столь общеизвестных деталей. А что будут думать и знать через 1500 лет, ведь и из наших историков никто не предполагает.

В этой битве погиб любимый сын Аттилы - Эллак и 30 тысяч гуннов и их союзников. Уцелевших гуннов братья Эллака -Денгизих и Ирник - увели на восток, на старые земли готов, в низовья Днепра. Остроготы заняли опустевшую Паннонию, а руги ушли в Норик, кроме тех, которые нашли приют в Византии.

Гунны продолжали войну против готов, но тут их настигла вторая беда, на этот раз с востока. "В 463 г. ромеям (византийцам) пришло посольство от сарагур, урогов и оногур и рассказало, что они покинули свою страну, будучи изгнаны савирами, а те, в свою очередь, были прогнаны аварами, бежавшими от некоего народа, обитавшего на берегах океана. Послы также сообщили, что сарагуры покорили акацир... и желают, вместо них, быть союзниками империи "  [+231].

Ныне эти странные для греков названия расшифрованы и ход событий восстановлен с законным допуском [+232]. Сарагуры, оногуры и уроги - угры, предки древних болгар; савиры - этнос самодийской группы [+233], населявший окраину сибирской тайги; абары -джунгарское племя, их соседи - мукрины, предки киргизов, известные во II-V вв. как "Западная сяньбийская орда" [+234]. Разгромив акациров, болгары уничтожили гуннский тыл, а савиры продвинулись по лесостепной полосе до Десны и остановили движение антов на восток. Анты же были союзниками гуннов.

Чем объяснить такую странную и внезапную подвижку племен, явно вынужденную событиями на юго-востоке. И не только это, а и то, почему эта война стала возможной? Ведь 200 лет сибирские народы не испытывали никаких неприятностей от южных соседей, так как между ними бежала полоса пустыни.

Вспомним, что в середине IV в. изменили путь своего прохождения атлантические циклоны [+235]. Они начали смещаться к югу и увлажнять не северную тайгу, а ее южную окраину. Сухая степь зазеленела и стала легко проходимой. Тогда события, происходившие в Сердней Азии, отозвались эхом, достигшим Восточной Европы.

Казалось бы, повышенное увлажнение Великой степи - благо, но для савиров оно обернулось бедой. Значительная часть их покинула родину, но не нашла счастья на чужбине. Они побеждали, но не могли пользоваться плодами побед. Те, которые по западному берегу Каспийского моря прошли в Иран, были вынуждены отдавать свои жизни на службе у персидских шахов или византийских императоров [+236]. Северные савиры ославянились по языку, но долгое время боролись с россами и антами [+237], а потом с царством Московским. В XVII в. они еще сохраняли свой древний этноним: "севрюки". Под этим именем они пополняли войска Болотникова.

Итак, оптимизация природных условий Великой степи привела к беде три этноса: савиров, болгар и акациров, - но считать ее злом тоже неправильно. Циклоны, проходя через лесную зону, наполнили влагой истоки Волги и ее притоков, из-за чего уровень Каспия поднялся на 3 м и образовалась знаменитая волжская дельта, которую заселили выходцы с низовий Терека - хазары [+238]. Они получили роскошные земли, но что из этого вышло? Посмотрим!

Так что же все-таки этнические контакты, миграции и смены климата: благо или беда? Очевидно, ни то, ни другое, ибо природа не знает таких категорий, как "добро" и "зло", "хорошо" и "плохо", "прогресс" и "регресс". Природа вечно меняет ландшафты и их наполнение - этносы. Подобно всем природным неуправляемым системам, этносы возникают, как определенные целостности, и исчезают, теряя системные связи. А люди? Они входят в состав иных этносов и продолжают жить, забывая утраченное прошлое.

Конечно, такие перемены не безболезненны. Отдельные особи или персоны гибнут, но ведь во всех фазах этногенеза смерть индивида неизбежна. Так что разница здесь непринципиальна. Процесс этногенеза, как жизни организмов, дискретны: они имеют начала и концы. И нам осталось описать конец гуннов.

43. Катастрофа

После болгарского удара в спину - разгрома акациров - положение гуннов было безнадежно. Но гунны сохранили древнюю тюркскую доблесть и неистребимое угорское упорство. Так как оба предка обучили потомков не бояться смерти в бою, то Денгизих продолжал войну с готами. Его поддерживали три гуннских племени (ултзинзуры, биттогуры, бардоры) и одно германское, враждебное готам, - анпискиры [+239]. На его стороне были и садаги, гуннское племя, оставшееся в Паннонии после битвы при Недао [+240]. Готы напали на садагов в 60-х гг. V в., но Денгизих произвел нападение на город Басиану в южной Паннонии. Готы были вынуждены оставить в покое садагов и бросить свои войска на гуннов, те же, выполнив боевую задачу, отошли в свои степи Поднепровья.

После удачной диверсии, связавшей руки готам - врагам не только гуннов, но и Византии, Денгизих попытался в 468 г. наладить союз и торговлю с константинопольским двором, но получил внезапный и удивительный отказ. Вместо контакта возник конфликт. Но почему? Ведь готы были врагами не только гуннов, но и греков?! Очевидно, надо внимательно разобраться в византийских делах.

Готы были одновременно проклятием и опорой поздней Римской империи. Они 90 лет (378-468 гг.) грабили население Италии и Балканского полуострова, так что древние этносы: македонцы фракийцы, многие эллины, часть иллирийцев - просто исчезли с этнографической карты. Но вместе с тем готские наемники были наиболее боеспособной частью императорской гвардии. Будучи арианами [+241], готы охотно подавляли народные движения в городах, где после Халкидонского собора 451 г. православные и монофизитские монахи придавали народным волнениям неслыханный размах. И за все расплачивалось сельское население, отдаваемое правительством в жертву воинственным варварам.

На Западе свев Рицимир, на Востоке алан Аспар, командуя германскими гвардейцами, готовили Рим и Константинополь для сдачи варварам. Рицимир умер от заразы, оставив Италию беззащитной, ибо ее население начисто потеряло древнюю доблесть (пассионарность). Но Восток устоял, хотя готские гвардейцы держали в своих руках столицу и заставили Льва I выплачивать ежегодную стипендию не только себе, но и своим паннонским сородичам. В 463 г. арианин Аспар разбил естественного союзника Византии Денгизиха и направил его голову в Константинополь.

Официальная версия гласит, что гунны совершили набег на Византию. Но вдумаемся: гунны были окружены: с запада им грозили готы, с востока - болгары, с севера - савиры. Где уж тут начинать новую войну, и чего ради? А вот Аспару гибель гуннов была выгодна, так как можно было получить благодарность от готов. Поэтому было объявлено, что гунны "прорвались" через Дунай. Но когда Аспар был убит и гвардейцы его перебиты в 471 г. исаврийскими войсками, находившимися под командой будущего императора Зинона, выяснилось, что гунны переходят Дунай не для войны, а чтобы вступить в подданство империи. Им были выделены земли в Малой Скифии (Добрудже) [+242]. и на этом история гуннов кончилась. Их сменили племена ранних болгар: кутургуров и утургуров, и огоров (угров). В VI в. степи до Дона и берега Черного моря подчинили тюркюты [+243], которым помогли хазары. Но о хазарах речь впереди.

Примечания

[+182] См.: Малов С.Е. Енисейская письменность тюрков. М.; Л., 1952. стр.88

[+183] Там же. стр. 85-90.

[+184] Болчу - ныне р. Урунгу в Джунгарии. (Гумилев Л.Н. Древние тюрки.).

[+185] Сноски даны не на всю литературу вопроса, а на заключения новейших авторов, дабы не подменять историю историографией и повторением критики устарелых соображений.

[+186] Иордан. Указ. соч. стр. 91.

[+187] См.: Гумилев Л. Н. Хунну. стр. 247.

[+188] См.: Гумилев Л.Н. Хунны в Китае, стр. 25-43.

[+189] См.: Иордан. Указ. соч. стр. 91.

[+190] См.: Рыбаков В.А. Древние русы //Сов. археология. 1953. Т XVII стр. 23-104.

[+191] "По ту сторону Мэотиды" (Марцеллин Аммиак XXXI. 2, 1).

[+192] Автору удалось в одной из экспедиций побывать в такой крепости, над долиной Судака. Обрыв в долину неприступен, валы, видимо, были грандиозны: они защищали поселение с горной стороны, поросшей густым лесом. Такие замки конница брать не может, да и следов разгрома на городище нет.

[+193] Средний Дон окаймляют три террасы. На нижней - прибрежный лес (тугай), на средней - степь с колками (рощами) - прекрасным укрытием для местных жителей и их отрядов. Вспомним, что донские казаки защищались от ногайцев с XIII по XVIII в. Чтобы их разбить нужен большой численный перевес, а "бесчисленные полчища гуннов" - плод фантазии европейских источников. Гунны в этой войне кормились охотой, следовательно, могли передвигаться только малыми отрядами, совмещая войну с охотой. Да и было их до 370 г. очень мало. Положение изменилось потом.

[+194] Источник Иордана, Аблавий, относит эрулов к "скифам". Историю вопроса см. Скржингкая Е.Ч. Указ.соч. стр. 266-267; отождествление этнонимов "эрул-герул" - наша гипотеза.

[+195] Иордан. Указ. соч. стр. 90-91.

[+196] Там же.

[+197] Е.Ч. Скржинская начинает свой комментарий словами "Легенда об олене" (стр.271) и солидаризируется скорее со скептиками, нежели с Иорданом и Зосимой, автором второй половины V в. Иордан приписывает этот трагический для готов переход через море злым духам - предкам гуннов (там же), а Зосима пишет: "Я нашел и такое известие, что Киммерийский Боспор, обмелевший от снесенного Танаисом ила, позволил им (гуннам) перейти пешком из Азии в Европу" (там же. стр 271). Я верю Зосиме, и вот почему. Быстрый перенос пути циклонов из Заполярья в степь в IV в. должен был вызвать бурную гумидизацию лесной зоны, где берут начало Волга, Дон и Днепр. При половодьях эти реки снесли в устья размытую почву и создали на Волге дельту, а в низовьях Дона - бар, который впоследствии был размыт волнением Азовского моря. Поэтому больше оснований для доверия к источнику, нежели для скепсиса, свойственного авторам, привыкшим считать свой уровень знаний за наивысший. Так Лавуазье отверг сведение о найденном метеорите. Он сказал: "Камни с неба падать не могут, ибо на небе нет камней". Истина часто бывает неожиданной.

[+198] Известия древних писателей о Скифии и Кавказе. Собрал и издал с русским переводом В. В.Латышев. Греческие писатели. Т. 1. Спб., 1893.стр 726

[+199] См.: Арта/фнов М.И. История хазар. Л., 1962. стр. 51.

[+200] Там же. стр. 46-51.

[+201] См.: Моммзен Т. История Рима. Т. V. М., 1949. стр.272.

[+202] Там же. стр. 211.

[+203] Еще в 336 г. Боспор принадлежал римлянам, но вскоре после этого Рим перестал заботиться о судьбе греков, живших в Крыму, (там же. стр.268)

[+204] Оба героя были предательски убиты римскими императорами.

[+205] См.: Вебер Г. Указ. соч. стр. 593.

[+206] См.: Иордан. Указ. соч. стр. 91-92.

[+207] Там же, стр.90: "хотя теперь (в IV в.) они свирепствуют повсеместно..." Вот граница пассионарного толчка. Венеды, а потом саксы и франки получили пассионарность от генетического дрейфа и, отстав на старте, выиграли в финише.

[+208] См.: Скржинская Е.Ч. Указ.соч. стр. 221

[+209] Валент был ревностным арианином.

[+210] См.: Вебер Г. Указ. соч. стр. 594.

[+211] Иордан. Указ. соч. стр. 115.

[+212] См.: Скржинская Е.Ч. Указ.соч. стр. 320.

[+213] Там же.

[+214] Там же. стр. 206-208.

[+215] Пожалуй, только это одно и бесспорно в антской проблеме. Все суждения историков расходятся друг с другом настолько, что перечислять их в этой главе нецелесообразно, ибо это увело бы нас в сторону от интересующих нас вопросов: характера контактов гуннов с народами европы. Сводку и разбор историографии см. у У.Ч.Скржинской в цитируемом комментарии. Мое мнение согласуется с теми авторами, которые считают антов славянами и предками полян (см. ниже).

[+216] См.: Иордан. Указ. соч. стр. 92.

[+217] Там же. стр. 301.

[+218] См.: Вебер Г. Указ. соч. стр. 310.

[+219] Дестунис Г.С. Сказания Приска Панийского. Спб., 1861. стр. 55-58.

[+220] Западная Римская империя; название позабылось к VI в.

[+221] Он также назвал Аэция, но тут с ним нельзя согласиться. По характеру, страстности, отсутствию патриотизма и авантюризму Аэций больше ранний византиец, чем поздний римлянин. И недаром он родился на берегах нижнего Дуная, а не Тибра или По. Ни он не любил италиков, ни они его.

[+222] См.: Скржинская Е.Ч. Указ.соч. стр. 302.

[+223] См.: Артамонов М.И. История хазар, стр. 56.

[+224] Там же. стр. 55.

[+225] Вебер Г. Указ. соч. стр. 670.

[+226] См.: Европеус Д. Об угорском народе, обитавшем в средней и северной России до прибытия туда славян. Спб, 1874. стр. 3.

[+227] См.: Скржинская Е.Ч. Указ.соч. стр. 307.

[+228] Иордан. Указ. соч. стр. 118.

[+229] См.: Скржинская Е.Ч. Указ.соч. стр. 341.

[+230] О Там же.

[+231] Сказания Приска Панийского. /Пер. Дестуниса. Уч. зап. II отд. ИАН. Кн. VII. Вып. 1. 1861. стр. 87.

[+232] См.: Гумилев Л.Н. Три исчезнувших народа. // Страны и народы Востока. Вып, II. М., 1961. стр. 106-109; стр. 200-201. Приведена литература.

[+233] См.: Hajdu Р. Ор. cit. S. 88-89.

[+234] См.: Бичурин Н.Я. Собрание сведений по исторической географии Восточной и Срединной Азии. Чебоксары, 1960. стр. 542, 549, 553.

[+235] См.: Гумилев Л.Н. Гетерохронность увлажнения Евразии в средние века. стр. 81-90. Он же. Истоки ритма кочевой культуры Срединной Азии; (Опыт историко-географического синтеза) //Народы Азии и Африки. 1966, N 4. стр. 85-94.

[+236] См.: Артамонов M.И. История хазар, стр. 60-78.

[+237] См.: Шевченко Ю.Ю. На рубеже двух этнических субстратов Восточной Европы, стр. 39-58.

[+238] См.: Гумилев Л.Н. Открытие Хазарии, стр. 63-64.

[+239] См.: Скржинская Е.Ч. Указ.соч. стр. 340.

[+240] Там же. стр. 333.

[+241] Арианство, принятое готами случайно - при их договоре с императором Валентом в 376 г., затем стало символом этнического самоутверждения восточных германских племен, знаменем, противопоставленным никейскому исповеданию, которому покровительствовал враг готов - император Феодосии I. То, что догматическое разногласие - спор о "единосущии" и "подобосущии" - было непонятно безграмотным готам - очевидно. Ведь это различие в буквальном переводе с греческого пропадает. Но люди, в критических фазах этногенеза, думают не о философии, а о том, где свои, а где враги? При этнических контактах исповедание только индикатор связи: положительной или отрицательной.

[+242] См.: Иордан. Указ. соч. стр. 120. Скржинская Е.Ч. Указ.соч. стр.

[+243] См.: Гумилев Л.Н. Древние тюрки, стр. 35-39.

[ << ] [ Начала Этногенеза ] [ Оглавление ] [ >> ]