Латинское Владычество на Востоке. Эпоха Никейской и Латинской империи.

Глава  2. Никейская Империя (1204-1261).

1. Новые государства, образовавшиеся на византийской территории

Четвертый крестовый поход, закончившийся взятием и разгромом Константинополя, привел к раздроблению Византийской империи и основанию в ее пределах целого ряда государств, частью франкских, частью греческих, из которых первые получили западноевропейское феодальное устройство. Франки образовали следующие государства: Латинскую, или Константинопольскую империю, Фессалоникийское (Солунское) королевство, Ахайское княжество в Пелопоннесе (Морее) и Афино-Фиванское герцогство в Средней Греции; владычество Венеции простиралось на византийские острова Эгейского и Ионийского морей, на остров Крит и на целый ряд других прибрежных и внутренних пунктов. Наряду с латинскими феодальными владениями на территории распавшейся Восточной империи образовались три греческих самостоятельных центра: Никейская империя и Трапезундская империя в Малой Азии, и Эпирский деспотат в Северной Греции. Как известно, Балдуин, граф Фландрский, сделался императором Константинополя и властителем большей части Фракии; Бонифаций Монферратский - королем Фессалоники (Солуни), власть которого простиралась на Македонию и Фессалию; Гийом Шамплитт и после него Жоффруа Виллардуэн - князьями в Пелопоннесе (Морее) и Отто де ля Рош - герцогом Афин и Фив. В трех греческих государствах правили: в Никее (в Вифинии) - Феодор I Ласкарь, в Трапезунде - Алексей Комнин, и в Эпирском деспотате - Михаил I Ангел Комнин Дука. Не надо также забывать, что два соседних государства, а именно - Второе Болгарское царство в лице его государей Калояна и Иоанна-Асеня II и Румский, или Иконийский, султанат в Малой Азии, принимали в XIII веке деятельное участие, особенно Болгария, в сложной международной жизни после 1204 года.

Весь XIII век полон постоянными столкновениями и распрями между вышеназванными владениями в самых разнообразных сочетаниях: то греки боролись с пришлыми франками, турками и болгарами; то греки боролись с греками, внося и без того уже в расстроенную жизнь страны новые элементы разложения в виде национальной розни; то франки воевали с болгарами и т. д. Все эти военные столкновения сопровождались заключением также разнообразных и большей частью непродолжительных международных союзов и соглашений, которые легко заключались и так же легко разрывались.

В высшей степени важным являлся вопрос о том, где образуется центр политический, экономический, национальный, религиозный и культурный, около которого могла бы окрепнуть идея объединения и порядка. Основавшиеся на Востоке западные феодальные государства и купеческие фактории, где каждый преследовал свои личные интересы, содействовали при существовавшей тогда общей анархии дальнейшему разложению, не будучи в состоянии создать новых порядков, не имея силы справиться с полученным после четвертого похода наследством. ⌠Все эти западноевропейские черезполосные владения на Востоке, действовали не созидающе, а разрушающе, и поэтому сами были разрушены. Восток же остался господином на Востоке.■ [+413]

Начало Никейской империи и Ласкариды

В центре нашего изложения мы поставим историю Никейской империи, где образовалась и окрепла идея национального греческого объединения и воссоздания византийского государства, откуда вышел Михаил Палеолог, завладевший в 1261 году Константинополем и восстановивший, хотя и далеко не в прежних размерах, Византийскую империю. Одно время можно было думать, что задача восстановления греческой империи выпадет на долю другого греческого центра, а именно Эпирского деспотата; но, как мы увидим ниже, эпирские деспоты в силу целого ряда условий должны были отступить перед усилившимся значением Никеи и отказаться от руководящей роли на христианском Востоке. Третий греческий центр, Трапезундская империя, лежал слишком далеко в стороне, чтобы играть руководящую роль в деле объединения греков; поэтому история Трапезунда имеет свой специальный как политический, так и культурный и экономический интерес и заслуживает особого, самостоятельного рассмотрения.

Основателем Никейского государства, этой ⌠империи в изгнании,■ был Феодор Ласкарь, родственный по жене своей Анне, дочери бывшего императора Алексея III, с фамилией Ангелов и через Алексея III с фамилией Комнинов. Происхождение Ласкаридов и название родного города Феодора неизвестны. При Алексее III он занимал определенное положение в армии и энергично сражался против крестоносцев. [+414] По всей видимости, константинопольское духовенство его расценивало как возможного императора Византии после бегства Алексея Дуки Мурзуфла и до момента взятия столицы крестоносцами. Однако в это время он бежал в Малую Азию. Там же нашли убежище от нашествия крестоносцев многочисленные представители византийской гражданской и военной знати, некоторые видные представители духовенства и известное число других беглецов, которые не желали быть под игом чужеземной власти. Последний греческий патриарх столицы Иоанн Каматир, однако, оставив столицу, направился в Болгарию и отказался приехать в Никею по приглашению Феодора.

Бежавший из Афин от латинян митрополит этого города Михаил Акоминат, рекомендуя в письме вниманию Феодора Ласкаря одного Эвбейца, между прочим замечает, что последний тайно уехал в Никею, предпочитая жизнь изгнанника во дворце греческого (ромейского) государства пребыванию на родине, угнетаемой чужеземцами; в этом же рекомендательном письме Михаил прибавляет, что если названный Эвбеец найдет приют в Никее, то это окажет сильное влияние на все население Греции, которое ⌠будет смотреть на Феодора, как на единственного общего освободителя,■ т.е. всей Романии. [+415]

После смерти Феодора Ласкаря, правившего с 1204 по 1222 годы, царствовал его зять, муж дочери Ирины, Иоанн III Дука Ватац (1222-1254), [+416] самый талантливый и энергичный из никейских государей. После его смерти престолом владели сначала сын его Феодор II (1254-1258), а затем несовершеннолетний внук Иоанн IV (1258-1261). Последний был низложен Михаилом Палеологом, восстановителем Византийской империи.

Положение нового государства в Вифинии было в высшей степени опасно, так как с востока грозил ему сильный, занимавший всю внутреннюю часть Малой Азии Иконийский султанат сельджукидов, которому принадлежала также часть Средиземного побережья на юге и Черноморского на севере; а с запада теснила Никейское государство Латинская империя, поставившая себе одной из первых задач уничтожение только что народившейся Никейской державы. На долю Феодора Ласкаря, который первые два года правил с титулом не императора, а деспота, выпала сложная и тяжелая работа. Внутри страны господствовала анархия; в некоторых частях ее появились самостоятельные правители; Никея закрыла перед Феодором ворота.

Между тем, крестоносные латинские рыцари, утвердившись в Константинополе, решили в том же 1204 году завоевать Малую Азию. Их военные действия там развивались очень успешно. Малоазиатским грекам казалось, что все уже для них погибло. По словам Виллардуэна, ⌠они [*44] весьма разжились и очень хорошо себя обеспечили, ибо жители страны перешли на их сторону и начали выплачивать свои ренты.■ [*45] В этот критический для молодого государства момент пришло неожиданное известие о том, что латинский император Балдуин взят в плен болгарами.

Известно, что с 1196 года на болгарском престоле сидел Иоанн, или Калоян, бывший еще во время Ангелов грозным врагом Византии. Основавшееся на Балканском полуострове Латинское государство чрезвычайно осложнило положение. Было совершенно ясно, что крестоносцы и болгары должны будут поставить вопрос о власти на Балканском полуострове. Отношения между ними стали сразу натянутыми, так как крестоносцы оскорбительно отнеслись к дружественным предложениям Калояна, намекнув ему о том, что он не может относиться к латинскому императору как равный к равному, а лишь как раб к господину, и предупредив его, что в противном случае крестоносцы силой оружия завоюют Болгарию и обратят его самого в прежнее рабское состояние. [+417]

Возбудив этим гнев болгарского царя, латиняне раздражали в то же время и греческое население Фракии и Македонии, осмеивая греческие церковные верования и обряды. Тайные сношения греков и болгар с царем Иоанном подготовили на Балканском полуострове восстание в пользу болгар. [+418] Можно предположить, что бывший патриарх Константинопольский Иоанн Каматир, который, как известно, жил в Болгарии, сыграл важную роль в подготовке византийско-болгарского союза. [+419] ⌠Этот союз, - писал Ф. И. Успенский, - разрешил колебания Иоанна и определил план его будущих действий. Выступить защитником православия и греко-болгарской народности против католическо-латинского преобладания и вместе с тем принять на себя задачу оживления оскудевшего в Византии императора - стало с тех пор главнейшим мотивом предприятий Иоанна против крестоносцев.■ [+420] Болгарский царь стремился к короне византийского басилевса.

Вспыхнувшее на Балканском полуострове греко-болгарское восстание заставило крестоносцев оттянуть посланные в Малую Азию на борьбу с Феодором Ласкарем войска в Европу. В битве под Адрианополем (в апреле 1205 года) Иоанн, при помощи бывшей в его войске половецкой (куманской) конницы, нанес решительное поражение крестоносцам. В этом сражении пал цвет западного рыцарства, а сам император Балдуин был взят болгарами в плен. Какова была судьба пленного императора, до сих пор неизвестно; по всей вероятности, Балдуин, по приказанию болгарского царя, был так или иначе убит. [+421] За неимением известий о судьбе Балдуина, на время его отсутствия регентом Латинской империи был избран его брат Генрих. Более восьмисот лет до этого, в 378 г., другой римский император, Валент, был убит около Адрианополя в битве с готами.

Другой участник битвы, престарелый дож Энрико Дандоло, вынесший на себе тяжелое ночное отступление остатков разбитого войска, вскоре после этого удара умер и был погребен в храме Св. Софии. По распространенному преданию, прах его оставался там до взятия Константинополя турками, когда султан Мехмед приказал будто бы развеять прах венецианского героя по ветру. [+422]

Адрианопольское поражение поставило государство крестоносцев в отчаянное положение. Это было для Латинской империи ударом, подкосившим в самом начале всю ее будущность. По словам одного историка (Гельцера), ⌠этим страшным днем окончилось франкское господство в Романии.■ [+423] Действительно, ⌠участь Латинской империи в Константинополе некоторое время была вполне в руках болгарского царя.■ [+424]

В то же время адрианопольская битва имела первостепенное значение для Болгарского царства и Никейского государства. Казалось, что, пока греки Македонии и Фракии, не имея своего национального центра в Европе и не предчувствуя будущего значения в этом смысле Никеи, сочли возможным прийти к соглашению и к общим действиям с болгарами против латинян, то Калояну открывалась полная возможность выполнить широко намеченную им задачу, а именно: установить на месте пришлых и враждебных франков великое греко-славянское государство на Балканском полуострове с центром в Константинополе. Но, как пишет В. Г. Васильевский, ⌠миродержавная императорская роль представителя греко-славянского мира не давалась славянским государям. Попытка Иоанна основать греко-болгарское царство на Балканском полуострове, со столицей в Константинополе, осталась в области мечтаний.■ [+425]

Между тем, антиисторическое греко-болгарское соглашение, давшее в результате адрианопольскую победу, быстро расстроилось, как только балканские греческие патриоты увидели в Никейском государстве возможного освободителя от латинских завоевателей и выразителя их национальных чаяний и надежд. На Балканском полуострове появилось ярко выраженное анти болгарское направление, против которого болгарский царь открыл беспощадную истребительную войну. По свидетельству источника, Иоанн мстил за те злодеяния, которые причинил болгарам император Василий II; если последний назывался Болгаробойцей (Булгароктонос), то Иоанн называл себя Ромеобойцей (Ромеоктонос). Греки прозвали его ⌠Иваном-Собакой■ (по-гречески Скилоиоанном), [+426] латинский император называет его в письме ⌠великим опустошителем Греции■ (magnus populator Graeciae). [+427]

⌠Здесь проявилась, - писал болгарский историк, - чисто болгарская национальная тенденция, которая направляла империалистическую политику царя Калояна против греческого элемента, заклятого врага болгарской национальной независимости, даже в момент союза с греческими городами Фракии против Латинской империи.■ [+428]

Кровавая кампания Иоанна во Фракию и Македонию окончилась для него роковым образом. При осаде Солуни (в 1207 году) он погиб насильственной смертью. Греческое предание говорит о нем как о враге православной церкви, пораженном чудесным образом десницею великомученика Димитрия Солунского. Предание об этом было внесено в сказания о чудесах великомученика, существующие на греческом языке, на славянском (в минеях митрополита Макария), а также и в русских хронографах. Итак, болгарский царь не сумел воспользоваться благоприятно сложившимися для него обстоятельствами после адрианопольской победы. В его лице, писал П. Ников, ⌠сошел с исторической сцены один из крупнейших дипломатов, которых когда-либо давала Болгария.■ [+429]

Но адрианопольская битва, уничтожившая силу франкского господства в Константинополе, спасла от гибели Никейское государство и указала ему пути к новой жизни. Феодор Ласкарь, избавившись от опасности со стороны западного соседа, деятельно принялся за устроение своего государства. Прежде всего, когда Феодору удалось утвердиться в Никее, поднялся вопрос о провозглашении его императором вместо деспота.

Так как греческий константинопольский патриарх, удалившийся после франкского вторжения в Болгарию, отказался приехать в Никею, там был избран новый патриарх, Михаил Автореан. Избранный в 1208 г., он имел свою резиденцию в Никее и короновал Феодора императором в том же 1208 г. [+430] Это событие 1208 года имело для последующей истории Никейского государства крупное значение; Никея сделалась церковным центром империи. Наряду с потрясенной Латинской империей выросла вторая империя, объединившая постепенно довольно значительную территорию в Малой Азии и привлекшая, мало-помалу, к себе внимание и надежды европейских греков. Появление новой империи должно было обострить ее отношения к империи Константинопольской; две империи на развалинах единой Византийской империи ужиться мирно не могли. В договоре, заключенном около 1220 года между Феодором и венецианским представителем в Константинополе (подеста), мы находим официальный титул первого, признанный, очевидно, Венецией: ⌠Teodorus, in Christo Deo fidelis Imperator et moderator Romeorum et semper augustus, Comnenus Lascarus.■ [+431]

Никея, сделавшаяся столицей новой империи, город, прославленный в летописях византийской истории благодаря двум созванным в нем Вселенским соборам, гордый защищавшими его в средние века и до наших дней прекрасно сохранившимися могучими стенами, занимал важное политическое положение на соединении пяти или шести дорог, на расстоянии около сорока английских миль от Константинополя. Незадолго до первого Крестового похода Никея попала во власть турок сельджуков; но крестоносцы, отняв город у них, должны были, к своему великому неудовольствию, возвратить его Алексею Комнину. Великолепные дворцы и многочисленные церкви и монастыри, теперь бесследно исчезнувшие, украшали средневековую Никею. [+432] Говоря о Никее и вспоминая Первый Вселенский собор, арабский путешественник XII века ал-Харави писал: ⌠В церкви города можно видеть изображение Мессии и отцов, восседающих на своих местах (seats). Церковь эта является местом особого поклонения.■ [+433] Византийские и западные историки XIII в. отмечают исключительное богатство и процветание Никеи. [+434] Автор XIII в., Никифор Влеммид, говорил о Никее в одной из своих поэм: ⌠Никея - город с широкими улицами, полный народу, с хорошими стенами, гордый от того, чем обладает, являясь наиболее ярким знаком императорского благоволения.■ [+435] Наконец, литература XIII-XIV веков сохранила нам два специальных панегирика Никее. Первый из них, принадлежащий перу одного из преемников Феодора I Ласкаря, императору Феодору II Ласкарю, между прочим в таких словах обращается к Никее: ⌠Ты превзошла все города, так как ромейская держава, много раз поделенная и пораженная иностранными войсками, только в тебе одной основалась, утвердилась и укрепилась.■ [+436] Второй панегирик Никее написан был известным культурным и государственным деятелем Византии конца XIII и XIV века, дипломатом, политиком и администратором, богословом, астрономом, поэтом и художником Феодором Метохитом, [+437] имя которого всегда связывается в науке со знаменитыми, сохранившимися до нашего времени мозаиками константинопольского монастыря Хоры (теперь мечеть Кахриэ-Джами).

Из средневековых памятников в современном турецком городе Иснике (бывшей Никее) до первой мировой войны можно было отметить, помимо городских стен, скромную небольшую церковь Успения Пресвятой Девы, вероятно IX века, с интересными и важными для истории византийского искусства мозаиками. [+438] Однако во время первой мировой войны Никея попала под бомбежку и в городе не осталось ни одного целого дома. Церковь Вознесения особенно пострадала. Она была разрушена, и только западная арка свода и южная часть портика входа (narthex) сохранились. Другая известная церковь Никеи, собор Софии, также находится в удручающем состоянии. [+439]

До нас дошел интересный документ, который позволяет нам, до некоторой степени, познакомиться с представлением Феодора Ласкаря об императорской власти. Это так называемый ⌠Силенциум■ (Σελεντιον, σιλεντιον, silentium), как в византийское время назывались публичные речи императоров, произносимые ими во дворце при наступлении Поста, в присутствии знатнейших лиц империи. Данный ⌠Силенциум■ рассматривается как тронная речь Феодора Ласкаря, произнесенная в 1208 г. сразу же после коронации. [+440] Речь написана его современником, хорошо известным историком Никитой Хониатом, который, после захвата Константинополя латинянами, нашел безопасное убежище в Никее. Из этой риторически написанной речи видно, что Феодор смотрел на свою власть, как на власть византийского басилевса, дарованную ему Богом. ⌠Моя императорская власть была свыше поставлена, подобно отцу, над всей ромейской державой, хотя со временем она и стала уступать многим; десница Господа возложила на меня власть...,■ Бог за усердие даровал Феод ору ⌠помазание Давида и такую же власть.■ Единство империи знаменует собою и единство церкви. ⌠И да будет едино стадо и един пастырь,■ - читаем мы в конце ⌠Силенция.■ [+441] Правда, это произведение не принадлежит самому императору; но оно, во всяком случае, отражает господствующее мнение лучших и образованных людей Никейского государства, - мнение, имевшее за собою полное историческое обоснование с тех пор, как Феодор Ласкарь, связанный родственными узами с Ангелами и Комнинами, сделался ⌠ромейским василевсом■ в Никее и почувствовал себя продолжателем государей Византийской империи.

Внешняя политика Ласкаридов и возрождение Византийской империи

После поражения латинян под Адрианополем положение Феодора временно стало немного легче. Однако, преемник несчастного Балдуина на константинопольском троне, его брат Генрих, энергичный и талантливый вождь и правитель, оправившись несколько после неудачи с болгарами, снова открыл военные действия против Феодора, имея в виду присоединить к Латинской империи никейские владения. Никейский император не смог силой оружия остановить успехи латинян. Но болгарская опасность для латинян и сельджукская опасность для Феодора заставили их согласиться на перемирие, причем Феодор должен был срыть несколько крепостей. [+442]

Турки-сельджуки

Война Феодора с сельджукским султаном, которому, как известно, принадлежала большая часть Малой Азии, имела большое значение для будущего молодой Никейской империи. Для турецкого Иконийского, или Румского, султаната появление нового государства в виде Никейской империи, конечно, было в высшей степени неприятно, так как ставило препятствие для дальнейшего продвижения турок на запад к побережью Эгейского моря. К этой главной основной причине обостренных отношений между двумя государствами присоединилось еще то обстоятельство, что тесть Феодора Ласкаря, Алексей III Ангел, бежал к султану и умолял его помочь вернуть утерянный трон. Султан воспользовался приездом Алексея и послал Феодору грозное требование о передаче ему трона, скрывая под этим предлогом свою действительную цель завладения всей Малой Азией. Открылись военные действия, разыгравшиеся преимущественно в Антиохии на р. Меандре, в Карии. Главной силой у Феодора был отряд храбрых западных наемников, которые в сражении с турками, несмотря на свою доблесть и причиненные туркам громадные потери, почти все остались на поле брани. Но Феодор Ласкарь своей личной храбростью поправил дело. В происшедшем столкновении султан был убит, может быть, даже самим императором. Современный событиям источник говорит, что ⌠султан упал как с башни,■ то есть с лошади, на которой находился. [+443] В той же битве бывший император Алексей III, нашедший пристанище у турок, был взят в плен. Он был пострижен и окончил дни в одном из никейских монастырей.

Каких-либо крупных территориальных изменений в пользу Феодора после этой войны, по-видимому, не произошло. [+444] Но моральное значение победы христианского греческого императора Никеи над мусульманами было очень велико: она закрепила новое государство, воскресила прежние заветы Византийской империи борьбы с исламом и наполнила радостью и бодростью сердца греков не только малоазиатских, но и европейских, которые впервые после этого увидели в Никее возможный центр будущего объединения. Никита Акоминат написал в честь Феодора, по случаю этой победы, большое, напыщенное похвальное слово. [+445] Брат Никиты, Михаил Акоминат, бывший афинский митрополит, покинувший после 1204 года Афины и проводивший оставшуюся часть своей жизни на одном из островов у берегов Аттики, прислал оттуда Феодору, по случаю той же победы, поздравительное письмо, в котором высказывал пожелания, чтобы он приобрел себе трон Великого Константина в том месте, которое изначально избрал Господь, [+446] т.е. трон в Константинополе.

Латинская империя

Но, если победой Феодора были обрадованы греки, то, как это ни странно, ей был доволен и Генрих, император латинский, боявшийся храбрых западных наемников Феодора, которые, как было отмечено выше, почти все погибли в борьбе с турками. Эта победа Феодора, по мнению Генриха, лишь ослабила никейского императора, о котором, как пишет источник, Генрих сказал: ⌠Ласкарь побежден, а не победил.■ [+447] Генрих, конечно, ошибался, так как вскоре после войны Феодор снова имел в своем распоряжении значительное количество франков и хорошо вооруженных греков. [+448]

После победы над турками Феодор Ласкарь счел возможным открыть военные действия против Генриха, имея уже определенную цель при помощи значительного флота напасть на Константинополь. Весьма интересное письмо, которое Е. Герланд назвал манифестом, [+449] было написано Генрихом из Пергама в начале 1212 года и адресовано ⌠всем своим друзьям, до которых [содержание] послания могло дойти■ (universis amicis suis ad quos tenor presentium pervenerit). Это письмо свидетельствует о том, что Генрих рассматривал Феодора как весьма опасного противника. Он писал: ⌠Первый и самый опасный враг - это Ласкарис, который владеет всей землей по ту сторону пролива св. Георгия [+450] до Турции и, провозгласив себя императором, он нам часто угрожал с той стороны... Ласкарис собрал большое количество судов, чтобы овладеть Константинополем. Вот почему город дрожит, в большом отчаянии, до такой степени, что многие из нашего народа, отчаявшись в нашем возвращении [из Малой Азии], [*46] планировали бежать за море. Большое количество других перешло на сторону Ласкариса, обещая ему помощь против нас... Все греки начали шептаться против нас и обещать Ласкарису поддержку, если он с оружием пойдет на Константинополь.■ Письмо завершается призывом к латинянам поддержать Генриха. ⌠Для того, чтобы иметь полную победу и для того, чтобы обладать нашей империей, нам нужно большое количество латинян, которым мы могли бы дать землю, приобретаемую и уже приобретенную. Однако, как вы знаете, недостаточно приобрести землю, необходимо иметь людей, которые смогут ее удержать.■ [+451] Это письмо показывает, что Генрих был весьма встревожен враждебными действиями Феодора Ласкаря и, далее, что дух его новых подданных не был крепким.

Однако же эта первая попытка со стороны Никеи восстановить прежний центр Византии не удалась: Никейское государство было еще недостаточно для этого сильно и подготовлено. В начавшейся войне успех был на стороне Генриха, который довольно далеко проник внутрь Малой Азии. В недавно опубликованном письме, датируемом со всей очевидностью 1213 годом, Генрих дает краткое описание своей победы над греками, которые ⌠с такой наглостью и оскорбительным насилием поднялись против Римской церкви, что считают всех ее сыновей, то есть преданных латинян, собаками и, вследствие презрения к нашей вере, в основном и называют собаками.■ [+452]

Заключенный между двумя императорами мир точно определил границы обоих государств в Малой Азии: северо-западная часть полуострова оставалась в руках Латинской империи, то есть, если не считать некоторых незначительных территориальных приращений внутри страны, малоазиатские владения латинян после этого соглашения немногим отличались от владений, выпавших им на долю по разделу 1204 года. [+453]

В 1216 году талантливый и энергичный Генрих умер в расцвете лет. Им восхищались даже греки, и византийский хронист XIV века говорил, что Генрих был ⌠настоящим Аресом.■ [+454] Историки XX века также высоко оценивают его личность и деятельность. Е. Герланд заявлял: ⌠Его учреждения дали основание, на котором далее развивалось франкское владычество в Греции.■ [+455] ⌠Смерть Генриха, - писал А. Гарднер, - была, совершенно очевидно, несчастьем для латинян - возможно, также и для греков, - ибо его сильная, но умиротворяющая политика могла привести к успеху, в той мере, в какой это вообще было возможно в преодолении бреши между Востоком и Западом.■ [+456] Преемники его на константинопольском троне ни талантами, ни энергией не отличались.

В 1222 году основателя Никейской империи не стало. Феодор I Ласкарь создал эллинский центр в Малой Азии, объединил его и привлек к нему внимание европейских греков. Он заложил основание, на котором преемник его уже смог построить обширное здание. В своих хвалебных письмах к Феодору Ласкарю Михаил Акоминат писал: [*47] ⌠Столица, выброшенная варварским наводнением из стен Византии на берега Азии в виде жалкого обломка, тобою принята, руководима и спасена... Тебе надо было бы вовеки называться новым строителем и населителем града Константина... Видя в тебе одном спасителя и общего освободителя и называя тебя таким, потерпевшие крушение во всеобщем потопе прибегают под твою державу как в тихую гавань... Никого из царей, царствовавших над Константинополем, не считаю равным тебе, разве из более новых - великого Василия Болгаробойцу, а из более древних - благородного Ираклия.■ [+457]

Иоанн III Дука Ватац (1222-1254)

После смерти Феодора I Ласкаря на никейский престол вступил зять его, муж его дочери Ирины, Иоанн III Дука Ватац (1222-1254). [+458] Хотя его предшественник и заложил некоторое основание для дальнейшего развития Никейского государства, тем не менее международное положение последнего было таково, что настоятельно требовало пребывания у власти решительного и энергичного правителя, каким и явился Иоанн Ватац.

В то время четыре державы оспаривали господство на Востоке: Никейская империя, Латинская империя, Эпирский деспотат и Болгарское царство Иоанна-Асеня II. Внешняя политика Иоанна Ватаца и заключалась, с одной стороны, в войнах, с другой стороны, в союзах то с одной, то с другой державой. К счастью для него, три его соперника на Балканском полуострове никогда не действовали все сообща и дружно, а вели между собой колеблющуюся политику ослабляющих их военных действий или скоропреходящих союзов. Иоанн Ватац прекрасно справился со сложной международной задачей.

Эпирский деспотат и Никейская империя

Для дальнейшей судьбы Никейской империи в высшей степени была важна история Эпирского деспотата, т.е. второго греческого центра, около которого при известном развитии событий могли сплотиться интересы западных греческих патриотов и откуда могло произойти воссоздание Византийской империи, помимо Никеи. Между этими двумя греческими государствами, не шедшими на взаимные добровольные уступки, в видах общей цели эллинского объединения, неминуемо должна была открыться борьба за будущее восстановление Византии.

Основателем Эпирского деспотата в 1204 году, как известно, был Михаил I Ангел. Фамилия эпирских Ангелов находилась в некотором родстве по восходящей линии с фамилиями Комнинов и Дуков, и поэтому имена государей Эпира нередко сопровождаются сложным династическим названием ⌠Ангелов-Комнинов-Дуков.■ Первоначально владения эпирского деспота простирались от Диррахия на севере до Коринфского залива на юге, т.е. занимали территорию древнего Эпира, Акарнании и Этолии. Столицей нового государства сделался город Арта.

При изложении событий Эпира XIII века надо иметь в виду, что история деспотата еще недостаточно разработана и далеко не все источники известны; в силу чего многое остается до сих пор спорным и неясным. Много света пролили на историю деспотата изданные в конце XIX века В. Г. Васильевским письма Иоанна Апокавка, митрополита Навпактского (Лепанто). [+459]

По характеру внутреннего управления деспотат не отличался от приемов до 1204 года, когда его территория представляла собой провинцию Византийского государства; изменилось лишь название формы правления, а народ продолжал жить на основах византийской администрации. Будучи со всех сторон окружен латинскими и славянскими государствами, на востоке феодальным Фессалоникийским королевством, на северо-востоке Болгарским царством и на западе владениями Венеции, угрожавшей морскому побережью Эпира, деспотат должен был пойти по пути создания крепкой военной силы, которая могла, в случае необходимости, дать отпор внешнему врагу. Немалым подспорьем в последнем случае служила для деспотата также горная, малодоступная природа местности. Деспот Михаил I смотрел на себя как на совершенно независимого государя и отнюдь не признавал какого-либо главенства Феодора Ласкаря Никейского. Церковь в деспотате также управлялась самостоятельно, и Михаил I сделал распоряжение, чтобы местные митрополиты приступили к рукоположению епископов.

Первоначальной задачей эпирского деспота было сохранение в западных областях Греции эллинизма от поглощения его соседними франками и болгарами. Более широкие задачи, которые вывели деспотат далеко за тесные пределы интересов государства, появились и развились позднее.

В правление Феодора Ласкаря у Никеи не было, по-видимому, серьезных столкновений с деспотатом. Со вступлением на престол Иоанна Ватаца обстоятельства изменились. В это время на эпирском престоле сидел уже брат Михаила Феодор, с именем которого связывается представление о расширении пределов его государства за счет латинян и болгар.

Новый деспот Феодор Ангел пребывал при жизни брата при дворе никейского государя. Когда Михаил I обратился к Феодору Ласкарю с просьбой отпустить брата в Эпир для помощи деспоту в управлении государством, то никейский император исполнил просьбу Михаила, взяв предварительно с Феодора Эпирского клятву в верности ему, как императору, и его никейским преемникам. Опасения Феодора Ласкаря оказались обоснованными: когда Феодор Ангел сделался эпирским государем, то он, нисколько не считаясь с данной никейскому императору клятвой, открыл, когда счел нужным, военные действия против Никеи.

Первое, чем прославился Феодор Ангел, это был захват им в плен латинского императора Петра Куртене, [*48] графа Оксеррского. После смерти талантливого и энергичного Генриха в 1216 г. бароны избрали в императоры его зятя Петра Куртене, женатого на Иоланте, сестре Балдуина и Генриха. В момент избрания Петр с супругой находился во Франции. Получив известие об избрании, они двинулись в Константинополь через Рим, где папа Гонорий III короновал Петра императорской короной, но не в храме св. Петра, а в церкви San Lorenzo Fuori le Mura, желая этим показать, что империя Романии на Востоке была отлична от Римской империи на Западе, - отличие, которое могло быть несколько забыто, если бы коронация восточного императора имела место в соборе св. Петра, где, начиная с Карла Великого и Оттона I, короновались западные императоры. [+460] Отправив из Италии свою супругу Иоланту морем в Константинополь, сам Петр с войском, переехав Адриатическое море, высадился у Диррахия, надеясь сухим путем добраться до столицы. Но Феодор Ангел, устроив ему засаду в горных теснинах, разбил и взял в плен большую часть войска Петра. Сам император, по одним источникам, пал в битве, по другим, был схвачен и умер в греческом плену. [+461] Этот, по словам В. Г. Васильевского, ⌠подвиг Феодора совершенно в греческом византийском вкусе■ [+462] произвел особенно сильное впечатление на Западе, где хронисты в самых мрачных чертах рисуют дикость и жестокость Феодора. [+463] Судьба Петра Куртене в греческом плену покрыта, подобно судьбе первого латинского императора Балдуина, погибшего, как известно, в болгарском плену, некоторой таинственностью; по всей вероятности, Петр умер в темнице. Между тем, вдова Петра, Иоланта, прибыв в Константинополь, в течение двух лет до своей смерти (1217-1219) управляла государством. Ей наследовал ее сын Роберт (1220-1228). Смерть Петра Куртене должна быть оценена как первый натиск Эпирского деспотата, т.е. западного эллинского начала против пришлого на Балканский полуостров элемента латинского.

На этом антилатинская политика Феодора Ангела не закончилась. Вскоре возник вопрос о королевстве Фессалоникийском (Солунском), королем которого был, как известно, с 1204 г. Бонифаций Монферратский, убитый, однако, в стычке с болгарами уже три года спустя. После этого в королевстве начались смуты и раздоры. Пока был жив энергичный латинский император Генрих, он мог еще оберегать Солунь от двух ее наиболее грозных врагов, Болгарии и Эпира. Но после смерти Генриха и нового латинского императора Петра Куртене королевство Фессалоникийское было не в состоянии противиться наступательным действиям Феодора Эпирского.

Последний, начав войну против соседнего латинского королевства, одержал победу и без большого труда овладел в 1222 году Солунью, вторым городом бывшей Византийской империи, столицей королевства и первым леном Константинопольской латинской империи. ⌠Таким образом, всего лишь после восемнадцати лет существования эфемерное ломбардское королевство бесславно пало - первое из созданий четвертого Крестового похода.■ [+464] Овладев Солунью и распространив свои владения от Адриатического моря до Эгейского, Феодор счел себя вправе короноваться императорским венцом, а именно сделаться императором ромеев, т.е., другими словами, не признать этого титула за Иоанном Ватацем, перед этим (1222 г.) вступившим на никейский трон. С точки зрения Феодора Эпирского, он, как представитель славных фамилий Ангелов, Комнинов и Дуков, имел полное преимущество перед Иоанном Ватацем, человеком не очень знатного происхождения, попавшим на престол только потому, что он приходился зятем покойному Феодору Ласкарю.

Поднимался вопрос, кто будет короновать Феодора в Солуни. Солунский митрополит уклонился от этого, не желая нарушать прав жившего тогда в Никее Константинопольского патриарха, венчавшего на царство Иоанна Ватаца. Тогда другой иерарх, не связанный отношениями с православным патриархом в Никее, а именно - автокефальный (независимый) архиепископ города Охриды (Ахриды) и ⌠всей Болгарии■ Димитрий Хоматин, сочинения которого, особенно письма, имеют большой интерес для истории данной эпохи, венчал и миропомазал Феодора на царство, и последний, по словам источника, ⌠облекся в порфиру и стал носить красные башмаки,■ [+465] что являлось одним из отличительных признаков византийского басилевса. Из одного письма только что названного Димитрия Хоматина мы узнаем, что венчание Феодора Эпирского на царство и его миропомазание происходило ⌠с общего совета находившихся на западе (т.е. в пределах солунско-эпирского государства) членов синклита, духовного сословия и всего многочисленного воинства.■ [+466] Другой дошедший до нас документ свидетельствует, что венчание на царство и миропомазание было совершено с согласия всех епископов, живших ⌠в этой западной части.■ [+467] Наконец, сам Феодор подписывал свои грамоты (хрисовулы) полным титулом византийского государя: ⌠Феодор во Христе Боге басилевс и автократор (самодержец) ромеев, Дука.■ [+468]

Много интересного и нового по данному вопросу сообщает нам драгоценный сборник писем вышеупомянутого навпактского митрополита Иоанна Апокавка. Из его переписки, как пишет В. Г. Васильевский, ⌠мы в первый раз узнаем, какое живое участие в эпирском движении принимало греческое духовенство и в особенности греческие епископы. Провозглашение Феодора Ангела Эпирского императором ромеев понималось весьма серьезно; Солунь, которая перешла в его руки, противопоставлялась Никее; ему прямо указывали на Константинополь как на ближайшую цель его честолюбия и верную его добычу; говорили, думали и писали, что ему предстоит войти в Святую Софию и занять здесь место православных римских императоров, на котором беззаконно восседали пришлые латиняне. Осуществление таких мечтаний вовсе не лежало вне пределов возможного; овладеть Константинополем из Солуни было даже легче, чем из Никеи.■ [+469]

Провозглашение Феодора солунским императором и помазание его на царство архиепископом Димитрием Хоматином должно было повлечь за собой политический разрыв между Солунью и Никеей и церковный разрыв между западными греческими иерархами и никейской патриархией, именовавшей себя патриархией Константинопольской.

В течение довольно продолжительного времени после падения латинского Солунского королевства некоторые западноевропейские принцы, родственные Монферратской фамилии, продолжали на Западе носить пустой титул Солунского короля. Это были так называемые ⌠титулярные■ Солунские короли, подобно тому, как после падения Латинской империи в 1261 году в Западной Европе будут ⌠титулярные■ Латинские императоры.

Таким образом, с 1222 г., [+470] когда была провозглашена Фессалоникийская империя, в своем основании отрицавшая империю Никейскую, на христианском Востоке появились три империи: две греческих, Фессалоникийская и Никейская, и Латинская империя в Константинополе, с каждым годом слабевшая. [+471] Дальнейшая история XIII века развивалась в зависимости от взаимных отношений этих империй, в судьбы которых, в виде решающего фактора, вмешалось Болгарское царство Иоанна-Асеня II.

Фессалоника и Никея

У двух греческих императоров, Иоанна Ватаца и Феодора Ангела, был один общий враг - константинопольский император. Но сговориться между собою относительно этого общего врага греческие государи не могли, так как каждый из них всеми силами стремился завладеть Константинополем для себя. Лишь один из двух мог быть, в их представлении, восстановителем Византийской державы. Поэтому им приходилось каждому в отдельности бороться с Латинской империей, чтобы, в конце концов, столкнуться друг с другом.

Вести об усилении Никеи и Эпира доходили до Западной Европы и вызывали тревогу за будущую судьбу Латинской империи. В своем письме (от мая 1224 г) к французской королеве Бланке, матери Людовика IX, папа Гонорий III, вспоминая о сильной империи Романии и о том, что ⌠там недавно создана была как бы новая Франция,■ предупреждает королеву, что ⌠сила французов (на Востоке) уменьшилась и уменьшается, в то время как противники против них серьезно крепнут, так что, если императору не будет оказана быстрая помощь, то можно опасаться, что латинянам будет угрожать непоправимый ущерб как в людях, так и в средствах.■ Затем в письме следует просьба к французскому королю помочь латинскому императору. [+472]

Иоанн Ватац вскоре по вступлении на престол открыл успешные военные действия против латинян в Малой Азии, затем при помощи флота, который уже был у никейского государя, захватил ряд островов Архипелага, например, Хиос, Лесбос, Самос и некоторые другие, а затем, получив от жителей Адрианополя просьбу прийти к ним и освободить их от латинского ига, перенес военные действия в Европу: он послал под Адрианополь войско, которое, по-видимому, без боя и заняло этот важный пункт. Для Иоанна Ватаца обладание Адрианополем являлось преддверием для овладения Константинополем. Один из соперников, казалось, был недалеко от заветной цели.

В то же время Феодор Ангел, выступив из Солуни на восток, завоевал большую часть Фракии и, подойдя в 1225 году к Адрианополю, заставил удалиться оттуда стоявших там военачальников и войско Иоанна Ватаца. Для планов последнего оставление Адрианополя являлось крупной неудачей. Между тем Феодор, захватив еще некоторые пункты, дошел со своим войском до самых стен Константинополя. Латиняне переживали критические моменты. Император Солунский почти уже был фактически восстановителем Византийской империи. Владения его простирались от Адриатического моря почти до Черного моря.

Но Феодор должен был отказаться от дальнейших успехов в борьбе против латинян, так как ему самому стала грозить суровая опасность с севера в лице Иоанна-Асеня II Болгарского, также имевшего виды на Константинополь.

4. Роль Болгарии на христианском Востоке при царе Иоанне-Асене II

Иоанн-Асень II (1218-1241), сын Иоанна-Асеня I, величайший из Асеновичей, ⌠не будучи сам вовсе завоевателем, - по словам известного историка Иречека, - расширил границы своего царства, принятого им в расстроенном виде, до таких размеров, каких оно не имело уже несколько веков и до каких оно и позднее не доходило уже никогда.■ [+473] Религиозно терпимый, образованный и милостивый, он оставил по себе хорошую память не только среди болгар, но и греков. Греческий историк XIII века Георгий Акрополит писал о нем: ⌠Все считали его тогда удивительным и счастливым, ибо он не прибегал к мечу в отношении своих подданных и не запятнал себя убийствами ромеев, подобно предшествовавшим ему болгарским государям. Поэтому он был любим не только болгарами, но и ромеями и другими народами.■ [+474]

Для истории Византии Иоанн-Асень II очень важен, как носитель идеи Велико-болгарского царства, которое должно было, казалось, объединить все православное население Балканского полуострова и получить свою столицу в Царьграде. Само собой разумеется, что подобные планы шли вразрез с насущными интересами обеих греческих империй и должны были повлечь за собой враждебные столкновения. Сама судьба, казалось, облегчала болгарскому царю осуществление его планов.

После смерти Латинского императора Роберта (1228 г.) на престол должен был вступить малолетний брат его Балдуин. Поднялся вопрос о регентстве. Некоторые предлагали в регенты Иоанна-Асеня, состоявшего в некотором родстве с Балдуином; причем для укрепления связи предположили устроить помолвку Балдуина с несовершеннолетней дочерью Асеня. Последний, учтя все выгоды предлагаемого соглашения и питая надежду на бескровный захват Константинополя, согласился на предложение и дал обещание освободить для Балдуина земли, занятые врагами, т.е. в данном случае, главным образом, Феодором Эпирским. Однако, латинские рыцари и представители духовенства упорно восстали против кандидатуры смертельного врага Латинской империи и настояли на том, чтобы регентом государства был избран француз, ⌠титулярный■ король Иерусалимский, пребывавший в то время в Западной Европе, восьмидесятилетний Иоанн Вриенский. Таким образом, первая возможность для Асеня овладеть Константинополем окончилась неудачей.

Как известно, после взятия Адрианополя главную роль на Балканском полуострове играл Феодор Эпирский, император Солунский, который вступил в союз с болгарским Асенем. Но союзные их отношения продолжались недолго. История с регентством Иоанна-Асеня в Константинополе вызвала в Феодоре сильные подозрения. Нарушив вероломно союзный договор, он открыл военные действия против болгар. Решительная битва произошла в 1230 году при местечке Клокотнице (теперь Семидже), между Адрианополем и Филиппополем, и окончилась полной победой Иоанна-Асеня, которому оказала существенную помощь половецкая конница. [+475] Сам Феодор Ангел попал в плен. Будучи сначала милостиво принят Асенем, он впоследствии затеял против него какую-то интригу, за что и был ослеплен.

Клокотницкое сражение 1230 года является одним из поворотных пунктов в истории христианского Востока XIII века. Оно разрушило Западную греческую империю, западный греческий центр, который, казалось, был уже близок к тому, чтобы стать восстановителем Византийской империи. Кратковременная Западная империя (1223-1230), можно сказать, прекратила свое существование, и брат взятого в плен Феодора Ангела Мануил правил после этого в Солуни, как полагают некоторые историки, с титулом уже не императора, а деспота. Но вряд ли это так: он продолжал подписывать свои грамоты красными чернилами, что было присуще царской чести, и назывался в документах царем. [+476] В дальнейшей истории XIII века Солунь и Эпир, распавшиеся на два отдельных владения, уже роли не играют. С этих пор борьба за Константинополь велась не между тремя соперниками, а двумя: Иоанном Ватацем и Иоанном-Асенем.

Болгарскому царю после победы над Феодором Эпирским достался без боя Адрианополь и почти вся Македония и Албания до Диррахия (Драча). В руках греков оставались Солунь, Фессалия и Эпир.

До нас дошла надпись на белой мраморной колонне в тырновской церкви Сорока Мучеников, где болгарский царь говорит о результатах своей победы в таких хвалебных выражениях: ⌠Я, Иоанн-Асень, во Христе Боге верный царь и самодержец болгарам, сын старого Асеня царя... вышел на брань в Романию и разбил греческое войско, и самого царя, господина Феодора Комнина, взял со всеми его боярами, и перенял все земли от Адрианополя до Драча, греческую, а также албанскую и сербскую. Только города окрест Царьграда и самый Царьград держали латины (фрузи, франки), но и те подчинились руке моего величества, потому что иного царя, кроме меня, не имели, и только благодаря мне они продолжали свое существование.■ [+477] Из относящейся к этому же времени грамоты Асеня дубровницким купцам о свободе их торговли во владениях царя видно, что вся прежняя европейская Турция (кроме Константинополя), почти вся Сербия и вся Болгария входили в сферу влияния Асеня. [+478]

Греко-болгарский союз

После этого Иоанн-Асень, раздраженный неудачным решением вопроса о его регентстве в Константинополе, стал во главе созданного им союза православных государей Востока, т.е. его самого, Иоанна Ватаца Никейского и Мануила Солунского, направленного против латинян. Нельзя не видеть в образовании этого союза опасного шага для интересов болгар на полуострове. Этим самым, по правильному суждению В. Г. Васильевского, Асень, душа коалиции, ⌠содействовал сближению Мануила Солунского с Никейским императором, европейских греков с малоазиатскими, открывал пути влиянию Никейского помазанника в прежней Западной империи и даже в своих собственных владениях. Восстановление православной Восточной империи отчасти решено было этим сближением.■ [+479] Важным результатом этого союзного соглашения для внутренней истории Болгарии было признание там автокефального болгарского патриаршества, что было сделано с согласия никейского и других восточных патриархов.

Столица попала снова в очень опасное положение, будучи со всех сторон окружена врагами, что понимали современники. В цели наступательного союза против латинян входило полное уничтожение латинского господства, изгнание латинян из Царьграда и раздел их владений между союзниками. Солунь, собственно говоря, во внимание не принималась. Войска Асеня и Ватаца с суши и моря осадили в 1235 году Константинополь, но, не добившись решительных результатов, должны были удалиться. Встревоженный папа Григорий IX, в письме своем с призывом о помощи Константинопольскому императору, сообщал о том, что ⌠Ватац и Асень, схизматики, недавно заключившие между собой союз нечестия, напали с многочисленным греческим ополчением на землю дражайшего во Христе сына нашего, императора Константинопольского.■ [+480] Доведенный до отчаяния император Балдуин II, покинув Константинополь, объезжал Западную Европу, умоляя ее правителей помочь империи.

На этот раз Константинополь уцелел. Одной из причин, остановивших успехи православного союза, было охлаждение к нему самого Иоанна-Асеня, который понимал, что в лице Никейского императора он имел более опасного врага, чем в отжившей и ослабевшей Латинской империи. Поэтому болгарский царь быстро изменил свою политику, выступив уже защитником Латинского императора. Одновременно он сделал шаги к сближению с папским престолом, заявляя о своей преданности католической церкви и прося прислать для переговоров легата. Таким образом распался кратковременный греко-болгарский союз тридцатых годов XIII века.

Союз Иоанна Ватаца с Фридрихом II Гогенштауфеном

С именем Иоанна Ватаца связывается вопрос об интересном сближении двух далеких друг от друга государей, Никейского императора и императора Западного Фридриха II Гогенштауфена.

Фридрих II, самый замечательный из всех германских государей средневековья, соединял под своей властью Германию и Сицилийское королевство, которое, как известно, в лице императора Генриха VI грозило в конце XII века смертельной опасностью Византии. Проведший детские и юные годы под южным небом Сицилии в Палермо, где жили греки, позднее арабы и за ними норманны; прекрасно говоривший по-итальянски, по-гречески, по-арабски и, вероятно, по крайней мере в юные годы, плохо говоривший по-немецки; относившийся к религиозным вопросам гораздо спокойнее, чем его современники; увлекавшийся под влиянием восточных ученых, арабов и евреев, которых бывало много при сицилийском дворе Фридриха, науками естественными и философскими; основавший университет в Неаполе и покровительствовавший знаменитой в средние века медицинской школе в Салерно, - Фридрих II умом и образованием далеко превосходил современников, и последние далеко не всегда его понимали. Время Фридриха II можно назвать ⌠прологом к Ренессансу.■ В середине XIX века французский историк писал, что Фридрих II ⌠дал толчок Возрождению, которое подготовило падение средних веков и приход нового времени (des temps modernes).■ [+481] Это был ⌠человек созидательного и смелого гения.■ [+482] Несколько лет назад один немецкий историк писал о нем: ⌠В своей универсальности он был настоящим гением эпохи Возрождения на императорском троне и одновременно гениальным императором.■ [+483] Объект постоянного интереса историков, император Фридрих во многих отношениях представляет собой не разрешенную до конца загадку. [+484]

Унаследовав вместе с тем представление об императорской власти как о неограниченной, дарованной Богом власти римских императоров, которой принадлежит верховная власть над миром, Фридрих II явился заклятым врагом папства с его учением о превосходстве папской власти над властью государей. Борьба пап с Фридрихом II была упорная; трижды император подвергался папскому отлучению и умер, измученный и изнуренный этой напряженной борьбой, в которой папы, отбросив какие-либо духовные цели, мстили лишь своим личным врагам, этому ⌠змеиному отродью■ Гогенштауфенов, которое они стремились уничтожить.

В такой натуре, какою была натура Фридриха II, политические планы и интересы господствовали над интересами церковными. Враждебное отношение к папству у Фридриха распространялось и на все то, что поддерживалось папством. В последнем случае для нас важна Латинская империя на Востоке, в которой папство видело одно из средств для церковной унии между западной и восточной церквами. Уже в этом сошлись интересы Фридриха и Иоанна Ватаца. Если Фридрих относился враждебно к Латинской империи потому, что видел в ней один из элементов папской силы и влияния, то Иоанн Ватац видел в папе церковного противника, который не хотел признавать константинопольского, находившегося в Никее православного патриаршества и являлся крупным препятствием для достижения намеченной им цели обладания Константинополем. Начало сношений двух императоров относится к концу тридцатых годов XIII века. Фридрих не побоялся заключить ⌠союз с греками, смертельными врагами как папства, так и Латинской империи.■ [+485]

Но надо сказать, что первые дипломатические сношения греков с Фридрихом были раньше этого, а именно: Феодор Ангел Эпирский вел с ним дружескую переписку и получал даже от Западного императора из Южной Италии материальную помощь, за что папа Григорий IX, заодно с Фридрихом, предал отлучению и анафеме эпирского деспота. Из этого явствует, что для тех или других политических комбинаций Фридриха религия, будет ли то православная или католическая, значения не имела.

При общем враждебном отношении к папству Фридрих и Иоанн Ватац преследовали различные цели. Первый добивался отказа пап от притязаний на светскую власть; второй желал, при помощи известных компромиссов, чтобы Запад признал восточную церковь и чтобы этим самым латинское патриаршество в Константинополе теряло свой смысл. После этого Иоанн Ватац мог надеяться, что Латинская империя исчезнет сама собой. Папа также по-разному относился к двум неожиданным союзникам. Во Фридрихе он видел непокорного сына церкви, посягавшего на неотъемлемые, с папской точки зрения, прерогативы власти ⌠викариев Христа■ и наследников св. Петра. Иоанн же Ватац в глазах папы был схизматик, который являлся препоной для достижения заветной мечты папства, т.е. для воссоединения церквей. В своих взаимных отношениях Фридрих II обещал Ватацу очистить Константинополь от латинян и возвратить его законному государю; в свою очередь, Никейский император обязывался признать себя вассалом Западного императора и восстановить единение между обеими церквами. Конечно, трудно сказать, насколько эти обещания были искренни.

Отношения между Фридрихом и Иоанном Ватацем были настолько тесными, что уже в конце тридцатых годов греческие войска сражались в Италии в войске Фридриха. Еще теснее стали отношения двух антипапских государей после смерти первой супруги Иоанна Ватаца Ирины, дочери Феодора I Ласкаря, когда вдовый император, ⌠не вынести одиночества,■ по словам источника, [+486] женился на дочери Фридриха II Констанции, переменившей, вероятно, свое католическое имя при переходе в православие на имя Анны. Существует длинная поэма, написанная Николаем Ириником по случаю брачных торжеств в Никее. Первые две строчки этой поэмы таковы:

Констанция-Анна пережила мужа на много лет. Она окончила свою жизнь, полную превратностей и приключений, в испанском городе Валенсия, где в маленькой церкви св. Иоанна Странноприимца (St. John-of-the-Hospital) до наших дней сохранилась могила никейской василиссы. На ней следующая эпитафия - ⌠Здесь покоится Констанция, августейшая императрица Греции.■ [+488]

Церковные взгляды Фридриха II, позволяющие некоторым ученым сравнивать его с английским королем, при котором началась Реформация в Англии, с Генрихом VIII, [+489] находят отражение в его переписке с Иоанном Ватацем. В одном из писем Фридрих, отметив, что он движим не только своим личным расположением к Ватацу, но и своим общим стремлением поддержать принципы монархического управления, писал следующее: ⌠Все мы, земные короли и князья, особенно же ревнители православной (orthodoxe) религии и веры, питаем вражду к епископам и внутреннюю оппозицию к главным представителям церкви.■ Затем, выставив упрек западному духовенству за его злоупотребления свободой и привилегиями, император восклицал: ⌠О, счастливая Азия! О, счастливые государства Востока! Они не боятся оружия подданных и не страшатся вмешательства пап.■ [+490] Несмотря на официальную принадлежность к католической вере, Фридрих замечательно хорошо относился к восточному православию; в одном письме его, дошедшем до нас как на греческом, так и на латинском языке к тому же Ватацу, мы находим такое место: ⌠Как! Этот так называемый великий архиерей (т.е. папа; в лат. тексте sacerdotum princeps, по-гречески άρχιερεύς), ежедневно предающий отлучению перед лицом всех твое величество по имени и всех подвластных тебе ромеев (в лат. тексте graecos), бесстыдно называющий еретиками православнейших ромеев, от которых христианская вера дошла до крайних пределов вселенной....■ [+491] В другом письме к эпирскому деспоту Фридрих писал: ⌠Мы желаем защищать не только наше право, но и право наших дружественных и любимых соседей, которых чистая и истинная любовь во Христе соединила воедино, особенно же греков, наших близких и друзей... (Папа называет) благочестивейших и правовернейших греков нечестивейшими и еретиками.■ [+492]

Дружественные отношения между Фридрихом и Ватацем продолжались до самой смерти первого, хотя в последние годы Фридрих был обеспокоен завязавшимися сношениями между Никеей и Римом и обменом между ними посольствами, по поводу чего в письме своем к Ватацу порицал ⌠отеческим образом поведение сына,■ который ⌠без отцовского совета пожелал отправить посла к папе.■ Не без некоторой иронии пишет далее Фридрих: ⌠Мы не желаем ничего делать или предпринимать без твоего совета■ в делах Востока, ⌠так как эти соседние с тобой страны более известны твоему величеству, чем нам.■ [+493] Фридрих предупреждает Ватаца, что римские епископы ⌠не архиереи Христа, но хищные волки, дикие звери, пожирающие народ Христа.■ [+494] После смерти Фридриха II и особенно после того, как Манфред, побочный сын его, сделался сицилийским королем, отношения изменились, и он, как будет отмечено ниже, выступил уже в виде врага Никейской империи. Одним словом, уже после смерти Иоанна Ватаца в 1254 г., ⌠союз, о котором мечтал Фридрих II, был лишь воспоминанием.■ [+495]

Нельзя сказать, чтобы союз между двумя императорами дал какие-либо важные результаты; но тем не менее нельзя и не отметить того, что Иоанн Ватац, чувствуя дружественную поддержку Западного императора, должен был иметь более твердую надежду на конечный успех его политики, т.е. на овладение Константинополем.

Примечания автора

[+413] С. Neumann. Die byzantinische Marine. - Historische Zeitschrift, Bd. LXXXI, 1898, S. 1-2.

[+414] A. Gardner. The Lascarids of Nicaea: The Story of an Empire in Exile. London, 1922, pp. 53-54; A. Μελιάρκες. Ιστορία του βασιλείου της Νικαίας και του δεσποτάτου της Ηπείρου (1204-1261). Αθήναι, 1898, ρ. 8; Μ. А. Андреева. Очерки культуры византийского двора в XIII веке. Прага, 1927, с. 82-85.

[+415] Michael Acominatus, ed. S. Lampros, vol. II, pp. 276-277.

[+416] Историки обычно называют Иоанна Ватаца Иоанном III, разумея под первыми двумя Иоанна Цимисхия и Иоанна Комнина.

[+417] Nicetas Choniates. Historia, Bonn, ed., pp. 808-809.

[+418] Златарски B. H.. Гръцко-български съюзъ презъ 1204-1205. - Годишник на Софийский Университет, кн. VIII-IX, 1911-1913, с. 8-11.

[+419] П. Ников. Българската дипломатия от началото на XIII векъ. - Българска Историческа Библиотека, т. 1, кн. 3, София, 1928, с. 103-104.

[+420] Ф. И. Успенский. Образование второго Болгарского царства. Одесса, 1879, с. 245-246.

[+421] A. Gardner. The Lascarids of Nicaea... p. 66 (Он пишет, что Балдуин, как говорят, был взят в плен в Тырново и более его никто не видел); E. Gerland. Geschichte der Frankenherrschaft in Griechenland. II. Geschichte des lateinischen Kaiserreiches von Konstantinopel. I. Teil. Geschichte der Kaiser Balduin I und Heinrich (1204-1216). Hamburg, 1905, S. 92. (Он пишет, что Калоян во внезапном приступе гнева приказал убить пленника.) П. Ников. Българската дипломатия... с. 104. (Он пишет, что Балдуин был захвачен в плен, доставлен в Тырново и там брошен в тюрьму, где и умер.) Вся эта информация основана на следующем источнике - Innocentii III Gesta (PL, vol. CCXIV, col. 148).

[+422] См.: H. Kretschmayr. Geschichte von Venedig. Bd. I. Gotha, S. 321, 472.

[+423] H. Gelzer. Abriss der byzantinischen Kaisergeschichte. München, 1897, S. 1042.

[+424] Ф. И. Успенский. Образование второго Болгарского царства, с. 250.

[+425] В. Г. Васильевский. Обновление болгарского патриаршества при царе Иоанне-Асене II. - ЖМНП, т. 238, 1885, с. 9.

[+426] Georgii Acropolitae Annales, XIII; in ╚Opera Omma╩, ed. A. Heisenberg. Leipzig, 1903, pp. 23-24.

[+427] См.: J. A. Buchon. Recherches et materiaux pour servir ä une histoire de la domination francaise, t. II. Paris, 1840, p. 211.

[+428] Н. Ников. Приносъ къмъ историческото изворознание на България и къмъ историята на българската църква. - Списание на Българската Академия на науките. София, 1921, с. 8.

[+429] П. Ников. Българската дипломатия... с. 108.

[+430] Эта дата - 1208 год, была установлена некоторое время назад А. Гейзенбергом - A. Heisenberg. Neue Quellen zur Geschichte des lateinischen Kaisertums und der Kirchenunion. II. Die Unionsverhandlungen vom 30. August, 1206. Patriarchenwahl und Kaiserkrönung in Nikaia, 1208. München, 1923, S. 5-12. Обычно принимаемая дата - 1206 год. См. также: M. А Андреева. Ук. соч., с. 180-181, ср. со с. 85.

[+431] G. L. F. Tafel, G. M. Thomas. Urkunden zur altern Handels-und Staatsgeschichte der Republik Venedig. Bd. II, S. 205.

[+432] Хорошая и полная информация о средневековой Никее с прекрасной библиографией есть в следующей работе - J. Sölch. Historisch-geographische Studien über bithyriische Siedlungen. Nikomedia, Nikäa, Prusa. - Byzantinisch-neugriechische Jahrbücher. Bd. I, 1920, S. 263-286. См. также: R. Janin. Nicée. Étude historique et topographique. - Échos d'Orient, vol. XXIV, 1926, pp. 482-490; M. А. Андреева. Ук. соч., с. 19-21.

[+433] Aboul Hassan Aly el Herewy. Indications sur les lieux de Pèlerinage. Traduction de Ch. Schefer. Archives de l'Orient latin. Paris, 1881, t. I, p. 590.

[+434] См.: Nicetas Choniates. Historia, Bonn ed., p. 318; Ж. де Виллардуэн. Завоевание Константинополя, ╖ 304, с. 79.

[+435] Nicephort Blemmydae Curriculum vitae et carmina. Ed. A. Heisenberg. Lipsiae, 1896, p. 113, vss. 22-24.

[+436] Ф. И. Успенский. О рукописях ╚Истории╩ Никиты Акомината в Парижской Национальной Библиотеке. - ЖМНП, т. 194, 1877, с. 77.

[+437] Напечатано в: С. Sathas. Bibliotheca graeca medii aevi, vol. I. Paris, 1872, p. 139 ff.

[+438] См.: H. Grégoire. Le veritable nom et la date de l'église de la Dormition à Nicée. Un texte nouveau et décisif. - Melanges d'histoire offerts ä Henri Pirenne. t. I. Bruxelles-Paris, 1926, pp. 171-174. См. также: Ch. Diehl. Manuel d'art byzantin, vol. II, pp. 520-521; 908. Статья А. Грегуара вышла слишком поздно, чтобы Ш. Диль мог бы ее использовать. См. также: О. M. Dalton. East Christian Art. Oxford, 1925, p. 285.

[+439] См.: M. Алпатов, И. Брунов. Краткий отчет о путешествии на Восток. - ВВ, т. 24, 1923-1926, с. 61; Ch. Diehl. Manuel d'art byzantin, vol. II, p. 908.

[+440] A. Heisenberg. Neue Quellen zur Geschichte des lateinischen Kaisertums. II, S. 11-12.

[+441] A. Sathas. Bibliotheca graeca medii aevi, vol. I, pp. 99, 105, 107.

[+442] См.: E. Gerland. Geschichte der Frankenherrschaft in Griechenland. II. Geschichte des lateinischen Kaiserreiches von Konstantinopel. Hamburg, 1905, S. 102-114. После появления книги Герланда перестала представлять интерес следующая работа - L. Neuhaus. Die Reichsverwesenschaft und Politik des Grafen Heinrich von Anjou, des zweiten Kaisers im Lateinerreiche zu Byzanz. Leipzig, 1904.

[+443] Georgius Acropolita. Annales, cap. 10. Ed. A. Heisenberg, p. 17.

[+444] См.: G. de Jerphamon. Les Inscriptions cappadociennes et l'histoire de l'empire grec de Nicée. - Orientalia Christiana Periodica, vol. I, 1936, pp. 242-243; P. Wittek. Das Fürstentum Mentesche. Studie zur Geschichte Westkleinasiens im 13-15. Jahrhundert. Istambul, 1934, S. 1-23; M. F. Koprulu. Les Origines de l'Empire Ottoman. Paris, 1935, pp. 35-37; P. Wittek. The Rise of the Ottoman Empire. London, 1938, pp. 16-32.

[+445] A. Sathas. Bibliotheca graeca medii aevi, vol. I. pp. 129-136.

[+446] Mich. Acominatus, ed. S. Lampros, vol. II. Athenae, 1879, pp. 353 ff.

[+447] Georgius Acropolita. Annales, cap. 15; ed. A. Heisenberg, p. 27.

[+448] E. Gerland. Geschichte der Frankenherrschaft in Griechenland. II, S. 216.

[+449] E. Gerland. Ibid., S. 218.

[+450] Имеется в виду Босфор.

[+451] Recueil des historiens des Gaules et de la France, nouvelle édition, t. XVIII, Paris, 1879, pp. 530-533.

[+452] См.: M. P. Lauer. Une Lettre inédite d'Henri Ier, d'Angre, empereur de Constantinople, aux prelats italiens (1213?). - Melanges offerts à M. Gustave Schlumberger, t. I. Paris, 1924, p. 201. Не понимаю, почему Лауер датирует это письмо Генриха, отправленное 13 января 1212 года, 1213 годом.

[+453] См.: A. Gardner. The Lascarids of Nicaea, pp. 85-86; Idem. Geschichte der Frankenherrschaft in Griechenland. Bd. II, S. 218-219. Иногда (см.: N. Iorga. Geschichte des Osmanischen Reiches. Bd. I. Gotha, 1908, S. 120; E. Gerland. Geschichte der Frankenherrschaft... S. 246) встречается утверждение, что политика Феодора I была успешной на юге Малой Азии, где он захватил город Атталию на Средиземноморском побережье. Однако это ошибка, основанная на неточности датировки одной надписи, найденной в Атталии, которая относится собственно к 915-916 гг. См. по этому вопросу: H. Grégoire. Recueil des inscriptions grecques chretiennes d'Asie Mineure, vol. I. Paris, 1922, p. 104; A. A. Vasiliev. Byzantium and the arabs, vol. II. Bruxelles, 1950, p. 153.

[+454] Ephraemius Monachus. Imperatorum et patriarcharum recensus, v. 7735. Bonn ed., p. 312.

[+455] E. Gerland. Geschichte der Frankenherrschaft... S. 251.

[+456] A. Gardner. Lascarids of Nicaea... p. 93.

[+457] Mich. Acominatus, ed. S. Lampros, vol. II, pp. 150, 151, 276, 354.

[+458] Большинство исследователей считает 1254 год годом смерти Иоанна Ватаца. А. Мелиаракис (Ιστορία του βασιλείου της Νικαίας και του δεσποτάτου τής Ηπείρου. Αθήναι, 1898, ρ. 412) и А. Гарднер (Lascarids of Nicaea... p. 192) пишут, что он умер 13 октября 1255 года; в Cambridge Medieval History, vol. IV, p. 430, говорится, что он умер в 1254 году.

[+459] В. Г. Василъевский. Epirotica saeculi XIII. - ВВ, т. III, 1896, с. 233-229.

[+460] A Gardner. The Lascarids of the Nicaea... p. 93.

[+461] Среди наиболее новых работ об обстоятельствах смерти Пьера Куртене см.: A. Gardner. Ibid., p. 94; W. Miller. The Latins in the Levant. A History of Frankish Greece (1204-1566). London, 1908, pp. 82-83; The Cambridge Medieval History, vol. IV, p. 427; П. Ников. Приносъ къмъ исторического изворознание на България и къмъ историята на Българската църква. - Списание на Бъгарската Академия на науките. София, 1921, с. 40.

[+462] В. Г. Василъевский. Обновление болгарского патриаршества. - ЖМНП, т. 238, (1885), с. 21.

[+463] См.: Ά Μηλιαράκης. Ιστορία του βασιλείου της Νικαίας καί του δεσποτάτου της Ηπείρου. Αθήναι, 1898, ρ. 125, note 2.

[+464] W. Miller. The Latins in the Levant. A History of Frankish Greece (1204-1566), p. 83.

[+465] Georgius Acropolita. Annales, cap. 21, ed. A. Heisenberg, p. 33.

[+466] J. B. Pitra. Analecta sacra et classica spicilegio Solesmensi parata. Paris - Rome, 1891, VI, ep. 114, 488-490. См.: M. Дринов. О некоторых трудах Димитрия Хоматина. - ВВ, т. 2, 1895, с. 11 и прим. 1.

[+467] В. Г. Василъевский. Epirotica saeculi XIII. - ВВ, т. 3, 1896, с. 285.

[+468] Он же. Там же, с. 299.

[+469] Он же. Обновление болгарского патриаршества. - ЖМНП, т. 238, (1885), с. 18-19.

[+470] Иногда годом основания Фессалоникийской империи называют 1223 г.

[+471] Мы не будем говорить о Трапезундской империи. (О Трапезундской империи см. подробно: Г. Г. Литаврин. Социально-экономический и политический строй Никейской империи, Эпирского царства и Трапезундской империи В кн. История Византии, т 3 M , 1967, с 46-49 - Науч ред).

[+472] Recueil des historiens des Gaules et de la France, vol XIX, Paris, 1833, p 754.

[+473] К. Иречек. История болгар. Перевод Ф. Бруна и В. Палаузова. Одесса, 1878, с. 333; В. Златарски. Иванъ Асен П. - Българска Историческа Библиотека. Т. 3, София, 1933, с. 1-55.

[+474] Georgius Acropolita. Annales, cap. 25; ed. A. Heisenberg, p. 43.

[+475] Георгий Акрополит называет эту кавалерию скифской (там же, глава 25). Другие думают, что это молдо-валахи (влахи). См.: О. Tafrali. Thessalonique des origines au XIVе siecle. Paris, 1919, pp. 217-218.

[+476] См.: М. С. Дринов. О некоторых трудах Димитрия Хоматина как историческом материале. - ВВ, т. 2, 1895, с. 3 и прим. 1; О. Tafrali. Thessalonique... p. 219.

[+477] См.: А. Погодин. История Болгарии. СПб., 1910, с. 87; К. Иречек. История болгар... с. 337.

[+478] Г. Ильинский. Грамота царя Иоанна-Асеня II. - Известия Русского Археологического Института в Константинополе, т. VII, 1901, вып. 2, с. 27. См. также: A. Погодин. История Болгарии, с. 88.

[+479] В. Г. Васильевский. Обновление болгарского патриаршества. - ЖМНП, т. 237, 1885, с. 30.

[+480] A. Theiner. Vetera monumenta historica Hungariam sacram illustrantia, vol. I. Paris, 1859, p. 140 (n. CCXLIX). См. также: L. Auvray. Les Registres de Grégoire IX, II. Paris, 1907, p. 217.

[+481] J. Huillart-Bréholles. Introduction à l'histoire diplomatique de l'empereur Frédéric II. Paris, 1858, p. DLVII.

[+482] M. Amari. Storia dei Musulmani di Sicilia. Firenze, vol. III (2), p. 616. Второе издание - t. III, Catania, 1937, p. 628.

[+483] E. Kantarowicz. Kaiser Friedrich der Zweite. Berlin, 1927, S. 613.

[+484] Ch. H. Haskins. Studies in the History of Medieval Science, p. 242.

[+485] W. Norden. Das Papsttum und Byzanz... S. 322.

[+486] Nicephorus Gregoras. Historia Byzantina, II, 7, 3. Bonn ed., vol. I, p. 45.

[+487] Полный текст поэмы был опубликован Гейзенбергом - A. Heisenberg. Aus der Geschichte und Literatur der Palaiologenzeit. München, 1920, S. 100-105. (Sitzungsberichte der Bayerischen Akademie der Wissenschaften. Philosophisch-philologische und Historische Klasse, 1920, 10. Abhandlung). Первые восемь строчек приведены в: G. Schlumberger. Le Tombeau d'une impératrice byzantine à Valence. - Revue des Deux Mondes XVII, 15 mars 1902. Потом в его же книге - G. Schlumberger. Byzance et les Croisades. Pages medievales. Paris, 1927, p. 64. На английском - A. Gardner. The Lascarids of Nicaea: The History of an Empire in Exile, p. 308.

[+488] См.: G. Schlumberger. Byzance et les Croisades... p. 57-58; Ch. Diehl. Constance de Hohenstaufen, imperatrice de Nicée. - Figures byzantines, vol. II, Paris, 1908, pp. 207-225; C. Marinesco. Du Nouveau sur Constance de Hohenstaufen, impératrice de Nicée. - Byzantion, vol. I, 1924, pp. 451-468. (Некоторое количество новых документов из архивов Барселоны).

[+489] J. Huillart-Bréholles. Introduction à l'histoire diplomatique de l'empereur Frederic II. Paris, 1858, p. DXVII-DXVIII; Idem. Vie et correspondance de Pierre de la Vigne ministre de l'empereur Frederic II. Paris, 1865, pp. 241-242. См. также: A Gardner. The Lascarids of Nicaea... pp. 172-173.

[+490] J. Huillart-Bréholles. Introduction à l'histoire diplomatique... VI, 685, 686. (В некоторых случаях, подобных данному, непоследовательность А. А. Васильева затрудняет восприятие необходимой информации. В других ссылках на данную работу А. А. Васильев указывал номера страниц в арабской пагинации. Сочетание двух систем цифровых отсылок здесь - VI, 685, 686 - не позволяет определить, идет ли в данном случае речь только о номерах страниц, или, предположим, о номерах глав или разделов. - Науч. ред.)

[+491] Греческий текст есть в следующем издании - N. Festa. Le Lettere greche di Frederigo II. (Archivio storico Italiano, t. XIII, 1894, p. 22); F. Miklosich, J. Müller. Acta et diplomata graeca medii aevi, vol. II. Wien, 1865, p. 72. Латинский текст есть в следующем издании - J. Huillart-Bréholles. Introduction à l'histoire diplomatique... VI, 772. (См. также дополнение к предыдущему прим. - Науч. ред.)

[+492] N. Festa. Ibid., p. 15-16; F. Miklosich, J. Müller. Ibid., pp. 68-69.

[+493] N. Festa. Ibid., p. 27; F. Miklosich, J. Müller. Ibid., vol. II, pp. 74-75.

[+494] N. Festa. Ibid., p. 25; F. Miklostch, J. Müller. Ibid., p. 75.

[+495] Ch. Diehl. Figures byzantines, vol. II, p. 220.

Примечания научного редактора

[*44] Имеются в виду латинские рыцари-завоеватели.

[*45] Жоффруа де Виллардуэн. Завоевание Константинополя, ╖ 323, с. 82.

[*46] Пояснение в скобках принадлежит А. А. Васильеву.

[*47] В данном переводе А. А. Васильева полностью сохранены выражения переводчика и его стилистика, с современной точки зрения не всегда приемлемые.

[*48] Так в тексте А. А. Васильева, причем уже в исходной русской версии. Учитывая же бесспорное французское происхождение этого императора, более правильным было бы назвать его Пьер Куртене.