IV.2. ПРОЦЕССЫ ВЫРОЖДЕНИЯ В МАЛОЧИСЛЕННЫХ СЕВЕРНЫХ ПОПУЛЯЦИЯХ

Этническое вырождение - сюжет, не самый популярный в научных исследованиях. Эволюционные представления за последние 150 лет настолько сильно поразили научное мышление, особенно гуманитарное, что понятия общественного развития, прогресса стали непререкаемыми догмами. Серьезным возражением идее общественного прогресса явилось учение Л.H. Гумилева об этносе [+26], по которому все народы (этносы) имеют возраст, отсчитываемый от момента пассионарного толчка, и финал этногенеза (гомеостаз) наступает неизбежно, когда этносу исполняется 1200-1500 лет.

Гомеостаз, или этническая старость, - это лишь внешне первобытный покой и стабильность при минимуме активности. Процессы старения этноса продолжаются, хотя и текут замедленно. Резистентность этноса падает неуклонно, и он легко становится жертвой более пассионарных соседей или исчезает, разрушается как системная целостность в результате вырождения. Гомеостатичные этносы состоят из людей вялых, консервативных, непредприимчивых, хотя радушных и прекрасно адаптированных в естественных родных ландшафтах. Их внутренней энергии (или пассионарности) хватает лишь на сохранение традиционных навыков жизни, перенятых от старшего поколения. Напряжение творчества им недоступно. Все сказанное стало очевидным для нас, когда мы столкнулись с ненцами и хантами на Обском Севере во время экспедиций НИИ географии ЛГУ еще в 1987-1988 гг. Это были самые настоящие люди фазы гомеостаза по Л.Н. Гумилеву: нерешительные, молчаливые и беззащитные перед железным натиском газонефтяного добывающего комплекса, лишающего их родовых охотничьих угодий и пастбищ, и перед Госпланом, настойчиво принуждающим коренных охотников и оленеводов отказываться от "отсталого" кочевого образа жизни.

Богатый статистический материал, собранный нами на Севере, позволяет количественно охарактеризовать процесс этнического вырождения и его популяционно-генетические закономерности.

IV.2.1. Субпассионарность и дезадаптация

Понятие "субпассионарность" Л.Н. Гумилев ввел как "отрицательное значение, антипод пассионарности" [+27]. Пассионарность есть избыточный эффект геобиохимической энергии живого вещества, проявляющийся в способности организма к целенаправленным сверхнапряжениям: творческим, деловым, боевым, игровым и т.п., иначе говоря, это неспецифическая целенаправленная активность индивида. "Пассионарность отдельного человека сопрягается с любыми способностями: высокими, малыми, средними; она не зависит от внешних воздействий, являясь чертой конституции данного человека; она не имеет отношения к этическим нормам, одинаково легко порождая подвиги и преступления, творчество и разрушение, благо и зло, исключая только равнодушие; и не она делает человека "героем", ведущим "толпу", ибо большинство пассионариев находится именно в составе "толпы", определяя ее потентность и степень активности на тот или иной момент" [+28]. Пассионарность, таким образом, представляет экстремальный поведенческий признак, связанный с физиологией человека и, согласно Л.Н. Гумилеву, передающийся генетически [+29]. Пассионарии - это энергоизбыточный тип. Их антипод - субпассионарии - энергодефицитны, в их поведении доминируют инстинктивные импульсы, пассионарность ниже нормы. Началом же отсчета служат особи гармоничные, у которых пассионарность и инстинкт самосохранения (индивидуального и видового) уравновешены, - "князь Андрей Волконский из сочинения графа Л.Н. Толстого" [+30].

В своей основной работе "Этногенез и биосфера Земли" [+31] Л.Н. Гумилев уделяет отдельным субпассионарным персонам немного внимания, ибо в этнической истории они не столь заметны, как пассионарии. Однако именно для субпассионариев в 1979 г. он наметил типологию, градацию уровня пассионарности: "чеховский интеллигент, еще меньше - просто обыватель, а за ним следует босяк-субпассионарий из ранних рассказов А.М. Горького. Еще ниже - кретины и дегенераты" [+32]. В последующих работах пассионарность ранжируется более детально. В порядке убывания выделяются 9 уровней пассионарности: жертвенность; стремление к идеалу победы; стремление к идеалу успеха; стремление к идеалу знания и творчества; поиск удачи с риском для жизни; стремление к благоустройству без риска для жизни; тихий обыватель, адаптированный к биоценозу ареала; неспособность регулировать вожделения; неспособность удовлетворять вожделения [+33]. Смещается и граница между пассионариями и субпассионариями, начало отсчета - гармоничный тип - от князя Волконского передвигается к тихому обывателю, адаптированному к своему кормящему ландшафту. Эта дифференцированная типология не только делает более конструктивным понятие пассионарности, но и, что важно для нашего исследования, позволяет отождествлять уровни субпассионарности с реально наблюдаемыми и фиксируемыми статистикой (медицинской и уголовной) патологиями поведения среди представителей современных этносов.

Так, неспособность регулировать вожделения может конкретно выражаться в алкоголизме и криминальном поведении: воровстве, краже, грабеже, хулиганстве, изнасиловании, убийстве, наркомании, бродяжничестве (бомжи). Неспособность удовлетворять вожделения или естественные потребности - это уже психическое нарушение, граничащее с идиотией, наиболее глубокой формой олигофрении. То, что пределом для субпассионарности является физическое вырождение ("кретины и дегенераты"), наводит на мысль о функциональном родстве, гомологии слабых степеней субпассионарности (алкоголизма, преступности и т.п.) и олигофрении.

Здесь следует более подробно остановиться на самом феномене олигофрении. Олигофрения, согласно отечественной психиатрической номенклатуре, - это врожденное или рано приобретенное слабоумие, выражающееся в недоразвитии всей психики, но преимущественно интеллекта. Ее рассматривают как аномалию с недоразвитием психики, личности и всего организма больного [+34]. Однако поскольку слабоумие обнаруживается через признаки недоразвития не только интеллекта и мышления, но и других психических функций (восприятие, память, внимание, речь, моторика, эмоции, воля и т.д.) [+35], то "слабоумие" не совсем адекватно отражает сущность этой патологии. Определение олигофрена, не зависящее от тестов, будет следующим: "... индивид, неспособный к независимой социальной адаптации" [+36].

Но гомологичность субпассионарности и олигофрении может быть обнаружена не только по критерию дезадаптации, но и по монотонности изменения отдельных симптомов. Симптомы, слабо выраженные у субпассионариев, должны нарастать в направлении: дебил - имбецил - идиот, и, наоборот, симптомы, ярко проявляющиеся у олигофренов, должны обнаруживаться у субпассионариев в менее отчетливых формах (табл. 7).

Таблица 7. Гомологические симптомы поведения субпассионариев и олигофренов

Помимо функционального родства субпассионарность и олигофрения обнаруживают и родство генетическое. В частности, существует довольно разнообразная литература о положительной связи между умственной отсталостью и преступностью [+37], причем в некоторых случаях совпадают генетические кариотипы. Исследования по генетике человека выявили генетическую природу большинства случаев олигофрении [+38], преступности [+39], алкоголизма [+40]. Все это говорит о перспективности поиска генетических механизмов субпассионарности, а также изучения связи различных субпассионарных симптомов.

Таким образом, учение Л.Н. Гумилева о пассионарности имеет большое значение для понимания социально-демографических и этнических процессов у народов Севера, а понятие пассионарности-субпассионарности позволяет исследовать поведение коренных жителей евразийской тундры и лесотундры.

По данным социологических исследований описано шесть социально-психологических типов северных оленеводов у ненцев, долган и эвенков [+41]: эффективный оленевод, активно-дезориентированный, традиционный, абстрактно-ориентированный, традиционно-пассивный и пассивно-дезориентированный. Однако, как легко убедится из табл. 8, эти шесть типов могут быть однозначно сопоставлены с классификацией Л.Н. Гумилева.

Таблица 8. Соответствие социально-психологических и пассионарных типов оленеводов

Разумеется, пассионарные оленеводы - это не Александры Македонские и даже не капитаны морских судов, речь идет об очень низких уровнях пассионарности, стремлении к благоустройству без риска для жизни. Но даже таких немного в оленеводческих бригадах на Севере. Сам факт выделения социологами лишь двух относительно пассионарных типов свидетельствует о низком пассионарном напряжении популяций, о гомеостатичности этносов. В активных фазах этногенеза, при высоком уровне пассионарного напряжения, наблюдаются пассионарии более высоких энергетических уровней и увеличивается разнообразие их типов личности: работает первый биогеохимический закон В.И. Вернадского, согласно которому энергия живого вещества стремится к максимальному своему проявлению.

IV.2.2. Этногеографический анализ олигофрении.

Во время экспедиционных исследований 1987-1988 гг. нами были собраны и обработаны статистические материалы центральных больниц Ненецкого (НАО) и Ямало-Ненецкого (ЯНАО) автономных округов. В отличие от большинства районов России здесь, на Севере, учитывается этническая принадлежность больных. Поэтому возможен анализ заболеваний не только в географическом, но и в этническом плане. Сводка статистических данных по распространенности олигофрении среди сельского населения ЯНАО в районном и этнических разрезах, а также данные по численности (размеру) этнических популяций приведены в табл. 9.

Таблица 9. Распространенность заболевания олигофренией среди сельского населения ЯНАО (состоит на учете на 01.01.87)

Примечание: 1 - численность больных; 2 - численность популяции на 01.01.87; 3 - распространенность олигофрении, в % к численности популяции на начало 1978 г.

Согласно адаптированной для России классификации WHO-ВОЗ, олигофрения попадает в раздел V ("Психические расстройства"). В нашу выборку не вошли случаи умственной отсталости, обусловленные предшествующей инфекцией, травмой или физическим агентом, а также связанные с недоношенностью и другими неуточненными причинами. Таким образом, были исключены все случаи экзогенного характера, которых сравнительно немного в общей совокупности. Некоторую неопределенность в оценку численности больных вносили метисы. В этой ситуации мы разносили их по этнической принадлежности отца и матери пропорционально, т.е. в отношении 1/2:1/2, отсюда в табл. 9 нецелочисленные значения количества олигофренов. Ограничение выборки сельской местностью связано с отсутствием текущего учета этнического состава городского населения.

В НАО исходным материалом для обработки послужили протоколы медицинской комиссии специализированной школы-интерната для умственно отсталых детей (г. Нарьян-Map) за 1968/69-1986/87 учебные годы. Диагноз "олигофрения" не уточнялся по причинам. По степени глубины заболевания дети дифференцировались комиссией на две категории: 1) "не подлежит обучению" - выраженная дебильность и имбецильность; 2) "подлежит обучению в 1-4 классах" - дебильность, задержки развития. В НАО отсутствует районное деление, а сельсовет достаточно мелкий статистический ареал, поэтому сведения о распространенности олигофрении представлены в табл. 10 в виде итога по трем основным этническим популяциям.

Таблица 10. Распространенность заболевания олигофренией среди населения НАО (контингент спецшколы-интерната, 1968/69-1986/87 учебные годы)

Уже с первого взгляда на табл. 9 и 10 обнаруживается отчетливая этническая специфика уровня (распространенности) олигофрении. Причем в двух различных округах у демографически не связанных популяций ненцев и коми-ижемцев уровни олигофрении близки. Различия между популяциями русских по разные стороны Уральского хребта кажутся значительными (в 5,0 раза). Однако нужно учитывать, что ЯНАО - интенсивно осваиваемый регион и численность русских за последние 20 лет здесь выросла почти в 8 раз. Следовательно, популяция русских постоянно пополняется мигрантами из других регионов страны. В НАО за тот же период численность русских увеличилась незначительно, в 1,4 раза. Поэтому если мы учтем средний возраст олигофренов (для русских в сельской местности ЯНАО - 15,3 года) и пересчитаем распространенность этой патологии относительно численности русской популяции в 1970 г., то и получим более реальную величину уровня олигофрении - 0,85, что уже сопоставимо с аналогичным показателем для европейской популяции.

Этнические отличия по олигофрении настолько существенны, что обусловленность данной патологии механизмом этногенеза достаточно убедительна. Если расположить этносы в ряд по нарастанию уровня олигофрении (русские, коми-ижемцы, ненцы, ханты, селькупы), то, как легко заметить, в той же последовательности увеличивается и их этнический возраст. Русские и коми - два молодых этноса, начало этногенеза которых, т.е. зарождение пассионарных популяций, как уже говорилось, падает на первую треть XIII в., причем коми получили инъекцию пассионарности от русских в XIV-XV вв. Пусковой же момент угорского и самодийского этногенеза приходится на III в. до н.э. Следует отметить только, что популяции современных ненцев и хантов значительно омоложены; ненцев - в результате длительной (с начала XIX в.) коми (ижемской) метисации, хантов - по причине интенсивных смешанных браков с русскими и коми за последние 30 лет. У селькупов указанный процесс начался лишь в последнее время. Старение этноса выражается в росте субпассионарности популяции, поэтому, учитывая отмеченную выше гомологичность субпассионарности и олигофрении, у гомеостатичных этносов (ненцы, ханты, селькупы) следует ожидать большую частоту заболеваемости врожденным слабоумием, нежели у этносов молодых (коми, русские).

В этногеографическом анализе олигофрении нельзя избежать влияния еще двух важных факторов: эндогамии и размера популяции. В табл. 11 для всех изучаемых сельских популяций ЯНАО в разрезе административных районов приведены коэффициенты эндогамии, которые вычислялись нами по формуле

E_x=2xx/(2хх+ху+ух),

где E_x, - коэффициент эндогамии этноса x; xx - число моноэтничных браков; ху и ух - число смешанных браков соответственно для мужской и женской половин популяции этноса х (все данные для сельской местности). Смысл коэффициента эндогамии очевиден - это доля супругов, образовавших моноэтнические семьи. В той же таблице приведены значения размеров соответствующих этнических популяций, выраженные через радиус популяции для удобства графического представления данных.

Таблица 11. Коэффициенты эндогамии и радиусы этнических популяций в границах районов ЯНАО (село)

Примечание: 1 - распространенность олигофрении, %; 2 - коэффициент эндогамии в этнической популяции, %; 3 - радиус популяции.

Как видно из табл. 11, влияние эндогамии на уровень олигофрении заметно только для популяций хантов и селькупов, а также для русских старожильческих популяций Обского Севера (Шурышкарский, Приуральский, Тазовский районы). У ненцев коэффициенты эндогамии достаточно высоки во всех популяциях, кроме Красноселькупской и Шурышкарской, и дифференцирующее влияние эндогамии незаметно. Зато при близости коэффициентов эндогамии ненецкие популяции значительно варьируют по численности, и связь частоты олигофренов с радиусом популяции для них прослеживается отчетливо. Весьма заметна связь олигофрении и радиуса популяции у русских.

Число сравниваемых популяций для каждого этноса невелико (в лучшем случае 7), поэтому расчет коэффициентов линейной корреляции или других показателей статистической связи величин не имеет большого смысла. Казалось бы, это свидетельствует о недостоверности корреляции. Однако не нужно забывать то обстоятельство, что недостоверность статистической связи не повод для сомнения в наличии причинно-следственной, т.е. физической, связи явлений [+42]. В нашей ситуации мы достоверно можем лишь качественно (есть, нет) оценить тесноту связи уровня олигофрении с такими интегральными популяционными характеристиками, как коэффициент эндогамии и размер популяции. И уже этот качественный анализ оказывается весьма полезным.

В самом деле, анализируя последнюю строку табл. 11, замечаем, что коми-ижемцы выпадают из основной возрастной последовательности как в ранжированном ряду коэффициентов эндогамии, так и в ранжированном ряду радиусов популяций. Тем не менее, если сравнить уровень олигофрении у рассматриваемых этносов с коммутативным показателем (X_x/N), то возрастная последовательность восстанавливается (табл. 12).

Таблица 12. Частота олигофренов и уровень инбридинга в этнических популяциях ЯНАО (село)

Смысл предложенного коммутативного показателя достаточно очевиден, это мера оценки инбридинга. Инбридингом в популяционной генетике называют ограничение свободы скрещивания индивидуумов, связанное лишь с отношениями родства, когда независимые от генотипа близкородственные особи имеют повышенную частоту скрещиваний. В природных условиях инбридинг может возникать за счет близости расселения родственных особей, за счет малости популяций и по другим причинам [+43]. Инбридинг - это одна из форм ассортативного, или неслучайного, скрещивания, когда особи с определенными генотипами (не обязательно сходными) спариваются между собой чаще, чем это следует ожидать на основе случайности, т.е. популяция не панмиксична [+44].

Эндогамия и есть одна из форм ассортативного скрещивания, повышающая вероятность инбридинга. То же относится и к размеру популяции; в небольших группах вероятность близкородственных браков возрастает. Таким образом, предложенный коммутативный показатель действительно пропорционален вероятности инбридинга и может служить одной из его мер, его уровнем. В панмиксичной бесконечной популяции коэффициент инбридинга равен нулю. Предложенная нами мера инбридинга носит статистический характер, так как определяется на уровне популяции в целом и не имеет смысла для отдельного индивида. Однако показательно, что разные методы приводят к сходным результатам. Так, в некоторых работах по генетике человека доказано достоверное влияние кровного родства на снижение умственного развития [+45]. Более того, обследование нескольких репрезентативных выборок детей с тяжелой умственной отсталостью показало повышенную частоту случаев кровного родства родителей больных [+46].

Проведенный этногеографический анализ олигофрении у коренных народов Севера позволяет сделать три важных вывода:

1. Частоты олигофренов в этнических популяциях ранжируются строго в соответствии с возрастом этнической системы (по Л.Н. Гумилеву), причем это относится к частотам, рассчитанным как для этноса в целом, так и для эндогамной его части [+47].

2. В смешанных популяциях частоты олигофренов на порядок ниже, чем в эндогамных семьях, однако распространенность олигофрении изменяется и в этих группах согласно основной возрастной последовательности: селькупы (С) > ханты (X) > ненцы (Н) > коми (К) > русские (Р). Следовательно, частота олигофренов - эндогенная биологическая характеристика этнической популяции.

3. Частоты олигофренов повышаются по мере роста вероятности инбридинга, т.е. олигофрения, рассматриваемая нами как неспецифическая дезадаптация организма, крайняя форма субпассионарности, наследуется генетически. Эти выводы позволяют надеяться, что и слабые формы субпассионарности подвержены тем же закономерностям.

IV.2.3. Этногеографический анализ алкоголизма

Первый уровень субпассионарности, как уже отмечалось, представляют собой особи, неспособные регулировать вожделения. Эту общую поведенческую характеристику можно было бы статистически оценить на примере двух конкретных выборок: алкоголиков и преступников. Разумеется, из выборки следует исключить нарушителей закона, чьи действия можно квалифицировать как интеллектуальные преступления. Видимо, и творческие люди, страдающие алкоголизмом, также должны рассматриваться особо. Задача, однако, упрощается исходным статистическим материалом. В нашем распоряжении оказались картотеки текущего учета больных хроническим алкоголизмом, которые ведут наркологи центральных больниц НАО и ЯНАО. Учетом охватывались все больные, проживающие в сельской местности. Такая выборка в значительной мере снижает вероятность попадания в картотеку алкоголиков-пассионариев. Анализ этногеографии преступности требует работы с делами прокуратуры и народного суда, которые нам во время экспедиций 1987-1988 гг. были недоступны. Поэтому ограничимся выборками алкоголиков.

Алкоголизм в медицинском смысле - болезнь, относящаяся к группе токсикоманий (пристрастие к этиловому спирту). По мнению психиатров, очевидно, существует некая причинная связь между отягощенной наследственностью и алкоголизмом. Хотя роль физиологического фактора в формировании алкоголизма отчетливо не установлена, его участие несомненно: у лиц, страдающих алкоголизмом, выявлены разнообразные метаболические нарушения, некоторые из них можно трактовать не как биохимические симптомы алкоголизма, а как его предпосылки [+48].

Современные генетические исследования дают повод для более определенных высказываний [+49]. У нас имеются достаточные основания считать расположенность к алкоголизму генетически наследуемой. Попытаемся подкрепить этот вывод этногеографическим анализом наших материалов.

В табл. 13 представлены данные о распространенности заболевания хроническим алкоголизмом среди этнических популяций ЯНАО. Как и при подсчете числа олигофренов, алкоголиков-метисов мы разносили между этносами родителей в отношении 1/2 : 1/2. Женщин, страдающих алкоголизмом и носящих родовую фамилию, не соответствующую указанной национальности, мы не рассматривали как метисов (фамилия мужа). Частоты алкоголиков рассчитаны, исходя из данных табл. 9 по численности этносов, т.е. на 01.01.87, а также на 01.01.49 (о причинах последнего - ниже). В выборку попали больные хроническим алкоголизмом на второй и третьей стадиях развития болезни. Аналогичные данные о распространенности алкоголизма среди населения НАО представлены в табл. 14. Единственное отличие состоит в том, что в НАО мы не смогли выделить алкоголиков-метисов, зато собранный материал позволил разделить городскую и сельскую части этнических популяций.

Таблица 13. Распространенность хронического алкоголизма среди сельского населения ЯНАО (состоит на учете на 01.01.87)

Примечание, 1 - численность больных: 2 - распространенность алкоголизма, в % к численности популяции на 01.01.87; 3 - то же, на 01.01.49.

Таблица 14. Распространенность хронического алкоголизма среди населения НАО (состоит на учете на 01.01,87)

Примечание. 1 - численность больных; 2 - распространенность алкоголизма, в % к численности популяции на начало 1987 г.; 3 - то же, на 01.01.45.

Сравнение распространенности алкоголизма среди этносов Обского Севера (см. табл. 13) показывает, что они могут быть ранжированы по этому показателю в той же основной последовательности, что и по частоте олигофренов: С > Х> Н > К > Р. В НАО убывание частоты алкоголиков среди этнических популяций происходит в таком же порядке: Н>К>Р, однако у ненцев и коми, проживающих по разные стороны Уральского хребта, эти частоты отличаются примерно в 1,5 раза, причем у ненцев частота больных выше в НАО, а у коми, наоборот, в ЯНАО.

Столь значительные диспропорции могут быть легко объяснены, если принять во внимание различия в образе жизни этих народов в двух округах. Дело в том, что среди коренного сельского населения ЯНАО ведут кочевой и полукочевой образ жизни 47 %, а в НАО - только 21%. Причем эти цифры имеют отношение на Обском Севере практически лишь к ненцам, так как кочующих коми-ижемцев здесь в настоящее время почти нет (68 человек на 1989 г.). Вот почему для ненецких популяций двух округов соотношение численности оседлого населения будет равно 1,5 в пользу НАО. В той же примерно пропорции (1,66) различаются частоты алкоголиков в названных популяциях. С популяциями коми ситуация обратная. Если к востоку от Урала коми практически полностью перешли на оседлый образ жизни, то в сельской местности НАО, в Большеземельской и Канинской тундрах, их доля среди кочующих и полукочующих семей колеблется от 20 до 90 %, что составляет в общем от всей численности коми (село) около 15-20 %. Отсюда и понижение частоты алкоголиков.

Влияние среды на распространенность алкоголизма особенно заметно при сравнении городских и сельских популяций (см. табл. 14). В городах (Нарьян-Мар, Амдерма) частота алкоголиков примерно в 2 раза выше, чем в сельской местности. Оценка того же показателя поселка Тазовский (ЯНАО) дает у ненцев величину 15,5 % близкую для ненцев Нарьян-Мара.

Тем не менее влияние среды не изменяет частоту алкоголиков настолько, чтобы нарушалась основная последовательность, которую мы связали с возрастом этнических популяций. В самом деле, в городской местности больные алкоголизмом у ненцев, например, встречаются в 2-3 раза чаще, чем у коми. Более того, влияние среды может оказаться столь значительным, если учесть эффект механического движения населения, миграцию "село - город". Зная показатель естественного прироста (по городу и селу) для ненцев и коми за изучаемый интервал (1945-1987 гг.), можно рассчитать объективные значения распространенности алкоголизма в настоящее время и частоты рождения алкоголиков поколение назад (середина 40-х гг. - см. табл. 15).

Таблица 15. Распространенность алкоголизма и частота рождения больных среди местного населения НАО (оценка с учетом механического движения населения)

Примечание. 1 - смещенная оценка; 2 - оценка с учетом механического движения.

Как видно из табл. 15, учет миграций увеличивает значения частот только для сельских популяций, которые все имеют отрицательное сальдо миграции. В случае городских популяций ситуация изменяется. Ненцы и русские (точнее, русские и все прочие, кроме ненцев и коми) в городских поселениях округа имеют положительное сальдо миграции, и потому поправки к значению частот алкоголиков отрицательны по величине. При этом частоты больных у ненцев-горожан оказываются намного ниже, чем среди ненцев в сельской местности. И хотя, казалось бы, "город" стирает этнические различия в распространенности алкоголизма (несмещенные оценки у всех трех сравниваемых по этому показателю популяций не слишком различаются, составляя 5,0-5,6 %), последовательность несмещенных частот рождения алкоголиков у горожан поколение назад соответствует возрастной: Н > К > Р. Следовательно, и в городе индивиды, ставшие в дальнейшем алкоголиками, рождались среди ненцев чаще, чем среди коми, а у коми чаще, чем у русских.

Тот факт, что частоты алкоголиков как в НАО, так и в ЯНАО ранжируются согласно последовательности возрастов этнических популяций, позволяет предполагать, что изменение этих частот подвержено тем же закономерностям, которые мы обнаружили при анализе олигофрении.

Специальный анализ [+50] убеждает, что метисы-алкоголики встречаются реже алкоголиков, родившихся в моноэтнических браках.

Из двух факторов, увеличивающих вероятность инбридинга в этнических популяциях: уровня эндогамии и размера популяции, мы количественно можем отразить влияние на частоты алкоголиков лишь второго (табл. 16).

Таблица 16. Частоты рождений больных алкоголизмом и радиусы этнических популяций для сельского населения НАО и ЯНАО

Примечание. 1 - смещенные частоты рождения к численности на 01.01.49, в %; 2 - радиус популяции на 01.01.49.

Несмотря на то, что частоты рождения алкоголиков при малых размерах этнических групп подвержены большому влиянию флуктуаций, как для ненцев, так и для хантов и коми отчетливо прослеживается обратная зависимость частоты рождения больных от радиуса популяции. Следует иметь в виду, что частоты, представленные в табл. 16, смещены от истинных значений в силу обсуждавшегося выше механического эффекта. Однако знак смещения определяется знаком сальдо миграции. При отрицательном сальдо миграции реальное значение частоты будет больше приведенного в таблице, а при положительном, наоборот, меньше, причем величина поправки в процентах к расчетной (смещенной) частоте прямо пропорциональна по абсолютному значению сальдо миграции и обратно пропорциональна численности популяции. Поэтому максимальному смещению подвержены частоты рождения больных алкоголизмом в малых популяциях с большим отрицательным сальдо миграции. Таковы ненцы в Шурышкарском и ханты в Пуровском районах. Именно они нарушают обсуждаемую закономерность. Положительное сальдо миграции имеют лишь ханты в Ямальском районе, и, следовательно, для них поправка к частоте будет отрицательной. Для русских все смещенные оценки частот сильно завышены по той же причине, поэтому мы не стали вносить их в таблицу. Для селькупов Пуровского района, как и для хантов, оценки частот условны по следующей причине. Обе популяции кочевые, и ареал их расселения, особенно в 40-х гг., не совпадал с ареалом статистическим. Так, селькупы в 1946 г. в Пуровском районе не зафиксированы. Наоборот, в 1949 г, здесь не зарегистрированы ханты. Поэтому местных селькупов нельзя рассматривать как отдельную популяцию, в отрыве от основного массива в Красноселькупском районе, а местных хантов - от сургутского ядра, которое находится в соседнем Ханты-Мансийском округе.

Важным свидетельством эндогенности, этногенности алкоголизма может служить средний возраст больных (табл. 17), который повышается от селькупов к русским, согласно (антибатно) основной возрастной последовательности этнических популяций Севера. Таким образом, интенсивность протекания болезни, ее злокачественность выше у древних популяций: алкоголизм "сжигает" старые народы быстрее. Очевидно, существует механизм обратной связи между частотой алкоголиков в популяции и скоростью их элиминирования, что характерно для самоорганизующихся систем, одной из которых и является система "этнос - пассионарная популяция". Наиболее простое объяснение такого механизма генетическое. Чем выше плотность некоторого патологического признака популяции, тем вероятнее образование вредных гомозигот, в которых патология проявляется экспрессивнее.

Таблица 17. Средний возраст больных алкоголизмом среди этнических популяций ЯНАО и НАО (без метисов)

Несколько заниженный от ожидаемого средний возраст больных у русских связан с эффектом механического движения населения. Дело в том, что в миграционных потоках, идущих в Сибирь, концентрация алкоголиков больше, чем их плотность в среднем по стране и, в частности, по сельской местности ЯНАО. Так, распространенность алкоголизма и алкогольных психозов в СССР на 1987 г. составляла 1,6% [+51] в ЯНАО, по нашим данным (см. табл. 13), - 2,4%, а у прибывших на БАМ - от 5 до 9% [+52]; мигранты же в среднем люди более молодые, чем местное население, в среде которого они расселяются.

Для сравнения в табл. 17 приведен средний возраст больных алкоголизмом у татар, которые, как и русские на Тюменском Севере, мигранты (из Татарии и Башкирии). По своему этническому возрасту татары старше русских всего на 150-200 лет, т.е. на 6-8 поколений, отсюда незначительные отличия между ними по среднему возрасту больных, хотя и в пользу русских, что также согласуется с предложенной нами возрастной последовательностью этносов.

Проведенный этногеографический анализ распространенности алкоголизма среди коренного населения ЯНАО и НАО позволяет сделать следующие предварительные выводы. По тем же соображениям, какие мы высказывали при анализе олигофрении, частота больных хроническим алкоголизмом является эндогенной, биологической характеристикой этнической популяции, которая нарастает по мере увеличения возраста этносов в ряду: русские < коми < ненцы < ханты < селькупы. Она чувствительна к размеру популяции, а также, весьма вероятно, к уровню эндогамии и влияет в свою очередь на средний возраст больных. Все это, независимо от результатов медико-генетических исследований, подтверждает генетический характер наследования алкоголизма, который мы рассматриваем как одну из выраженных форм субпассионарности, неспецифической дезадаптации организма.

* * *

Специальный анализ [+53] обнаружил, что признаки алкоголизма и олигофрении проявляют сопряженное наследование: в потомстве алкоголиков рождаются как алкоголики, так и олигофрены. Сравнение различных моделей наследования субпассионарности показывает, что лучше всего наблюдаемые частоты объясняет полигенная модель при числе генов, равном двум. С учетом этого результата мы можем сделать следующее важное заключение: алкоголизм и олигофрения представляют собой два уровня единого генетически наследуемого признака субпассионарности, сцепленного с полом. Частоты больных в ряду этнических популяций увеличиваются по мере старения этносов и контролируются законами этногенеза.

Примечания

[+26] Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. Вып. 1-3. М. Л., 1979.
Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. Л., 1989.

[+27] Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. Л., 1989., с. 275

[+28] Там же, с. 276

[+29] Там же, с. 308

[+30] Там же, с. 320

[+31] Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. Вып. 1-3. М. Л., 1979.
Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. Л., 1989.

[+32] см.: Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. Л., 1989., с. 320

[+33] Там же, с. 328

[+34] Справочник по психиатрии / Под ред. А.В. Снежковского. М., 1985.

[+35] Там же

[+36] Фогель Ф., Мотульский А. Генетика человека. Т. 3. М. 1989-1990., с, 63

[+37] Там же, т, 3, c.92-101

[+38] Там же, т, 3, с. 63-81

[+39] Там же, с. 86-101

[+40] Там же, с. 116-120

[+41] Карелов А.М., Драган А.В. Социально-психологические факторы в жизнедеятельности оленеводческих бригад // Социальные проблемы труда у народностей Севера. Новосибирск, 1986.

[+42] Айвазян С.А., Енюков И.С., Мешалкин Л.Д. Прикладная статистика. Исследование зависимостей. М., 1985.

[+43] Джохансон Д., Иди М. Люди. Истоки рода человечества. М., 1988.,
Ратнер В.П. Математическая популяционная генетика. Новосибирск, 1977.

[+44] Айала Ф., Кайгер Дж. Современная генетика. Т.3. М., 1988.

[+45] Фогель Ф., Мотульский А. Генетика человека. Т. 2,. М. 1989-1990.

[+46] Там же, т. 2

[+47] подробнее см.: Иванов К.П., Громов Ю.В. Этногеографическое исследование субпассионарности у народов Севера // География и хозяйство. Вып. 4: Районы проживания малочисленных народов Севера. Л., 1991.

[+48] Справочник по психиатрии

[+49] подробнее см.: Иванов К.П., Громов Ю.В. Этногеографическое исследование субпассионарности у народов Севера,
Фогель Ф., Мотульский А. Генетика человека. Т. 2, М. 1989-1990.

[+50] см.: Иванов К.П., Громов Ю.В. Этногеографическое исследование субпассионарности у народов Севера

[+51] Лисицин Ю.П., Сидоров П.И. Алкоголизм. М., 1990.

[+52] Там же

[+53] см. Иванов К.П., Громов Ю.В. Этногеографическое исследование субпассионарности у народов Севера

[ << ] [ Начала Этногенеза ] [ Оглавление ] [ >> ]