IV.3. МЕХАНИЗМ СОХРАНЕНИЯ КОЧЕВЫХ И ПОЛУКОЧЕВЫХ ПОПУЛЯЦИЙ

В настоящее время исследователям Севера становится все более очевидным, что возрождение народов Севера и их оригинальных культур невозможно без сохранения их традиционного хозяйственного комплекса, который включает оленеводство, охоту, рыбный промысел, а для эскимосов и алеутов - морской зверобойный промысел. Становится очевидным также, что такая стихийная административная кампания, как всеобщий перевод кочевого населения на оседлость, не имела серьезных научных оснований [+54]. Все более понятным становится и отрицательное влияние национальных школ-интернатов на весь традиционный цикл жизни коренных северян.

Видимо, управление должно изменить свой объект. Развиваться должны не территории (районы, округа, области), а народы. Как? Согласно каким законам? На эти вопросы готовых ответов и рецептов нет. Не существует пока и теории развития северных этносов.

Предложенная нами в начале главы концепция этнодемографического равновесия народов Севера может служить отправной точкой для создания такой теории, поскольку указывает конкретные механизмы разрушения хрупких северных этнических систем [+55]. Их два. Один - генетический, связанный с невосполнимой потерей пассионарности и ростом удельного веса субпассионариев. Другой - сигнальный, связанный с необратимыми дезадаптациями, возникающими, в общем, в результате этнического контакта малочисленных гомеостатичных этносов с пассионарными этносами-левиафанами.

Найти способ сохранения уникальных северных этнических систем можно, лишь проанализировав механизмы (причинно-следственные цепочки) наблюдаемых процессов их деструкции и вырождения. Для этого построим модель жизненного цикла коренного жителя, связав структуру цикла с критическими моментами, ведущими либо к необратимым сигнальным дезадаптациям, либо к элиминациям или изоляциям:

Понятно, что для возобновления жизненного цикла из поколения в поколение необходимо, чтобы "демографические потери" не превышали некоторого критического уровня или, по крайней мере, сохранялась численность кочевого и полукочевого населения, ведущего традиционный образ жизни. Из самых общих этнодемографических представлений ясно, что кочевание - состояние с повышенной миграционной активностью, требующей постоянного напряжения, и, следовательно, генетический отбор в этом случае должен работать в направлении если не сохранения всего этноса посредством удержания его пассионарного генофонда, то хотя бы замедления режима его рассеивания. А это в свою очередь должно приводить к повышенной репродуктивной активности кочевых популяций.

Максимальные "демографические потери" с такой точки зрения должен приносить перевод на оседлость. Вторым по значимости фактором является сигнальная дезадаптация, ведущая к разрыву преемственности, и в первую очередь обучение детей в школах-интернатах, что фактически также является формой перевода на оседлость. Проанализируем демографические последствия критических событий на статистическом материале по трем автономным округам, расположенным в Западной Евразии.

IV.3.1. Репродуктивная активность коренного населения

Репродуктивное поведение кочевых популяций имеет особое значение для демографии всего коренного населения.

Так, у европейских ненцев рождаемость снизилась почти от 45-50%₀ в 60-е гг, до 25-30%₀ в 70-е - середине 80-х гг. В то же время у зауральских ненцев и их соседей она неуклонно росла (с 24,7 до 33%₀ по коренному населению ЯНАО с 1978 по 1986 г.). Причину такого различного репродуктивного поведения двух родственных групп ненецких популяций следует искать в изменении внешних социальных условий. Действительно, абсолютная численность кочевого населения ЯНАО остается в последние годы значительной и практически неизменной. Сохраняется и достаточно высокий уровень кочевания среди коренного населения - до 35-45%. При этом, несмотря на то, что оседлое население постепенно растет, концентрируясь на центральных усадьбах, средний размер кочевой семьи и семьи коренного населения в целом остается стабильно высоким (табл. 18).

Таблица 18. Некоторые демоэкистические показатели коренного и кочевого населения ЯНДО по годам

В НАО в конце 60-х - начале 70-х гг. началась мощная кампания по переводу кочевого населения на оседлый образ жизни и число кочующих хозяйств резко сократилось с 1969 по 1979 г. Этому спаду соответствовал такой же резкий спад рождаемости европейских ненцев, начавшийся в 1967-1969 гг., т.е. в разгар кампании. Следующая кампания по переводу на оседлость началась в 1984-1985 гг. и за ней последовал новый период снижения рождаемости у ненцев НАО.

Значение кочевого населения для уровня рождаемости всей популяции становится очевидным хотя бы из сравнения среднего размера семьи населения коренного (s a ) и кочевого (s w ). В ЯНАО они различаются более чем на единицу: 4,0 и 5,1 чел, соответственно (см. табл. 18, В). Правильность нашего хода рассуждений подтверждает и следующая закономерность. В ЯНАО росту рождаемости коренного населения за последние годы соответствовало сохранение достаточно высокого среднего размера семьи кочевого населения: s w =5,0-5,1 чел. (см. табл. 18, В), в то время как в НАО средний размер семьи кочевника в период спада репродуктивной активности также резко снизился: s w = 4,9 в 1972 г. и 3,5 в 1985 г. Таким образом, "стартуя" примерно с одного уровня s w =5,0 две группы ненецкой популяции разошлись в разные стороны.

Влияние демографической активности кочевого населения на демографическое поведение всего коренного населения в целом подтверждается устойчивой функциональной (симбатной) связью между средним размером семьи коренного населения (s a ) и таковым же для кочевого (s w ). Следовательно, кочевое население является репродуктивно наиболее активной частью коренного населения, которая детерминирует фертильность всей популяции.

Это положение может быть проверено с обратной стороны: перевод на оседлый образ жизни, оседание в поселках должны привести к уменьшению рождаемости коренного населения. Действительно, перевод на оседлость неизбежно создает половую диспропорцию в бригадах, уменьшает количество детей и подростков, которые даже летом вынуждены сидеть в поселках, а не помогать родителям на летних пастбищах, перенимая от них необходимые в оленеводстве навыки труда. О возрастно-половой структуре кочевых популяций можно судить лишь по данным медосмотров (табл. 19)

Таблица 19. Половозрастной состав кочевого населения НАО по результатам медицинского осмотра.

Несмотря на неточность сведений передвижного медотряда, заметно, что число детей, кочующих с родителями, тем больше, чем больше женщин в детородном возрасте в кочевье. Половые же пропорции в кочевьях резко нарушены (члены бригад осматриваются полностью, хотя на День оленевода прибывают не все бригады, поэтому выборки репрезентативны) и не превышают соотношения 1:2 в пользу мужчин. Отсюда понятно и уменьшение среднего размера семьи в хозяйствах, где происходит перевод кочевого населения на оседлость (табл. 20).

Таблица 20. Некоторые демографические характеристики кочевого и коренного населения хозяйств НАО, ранжированных по уровню кочевания (W a ) на 01.01.87

Как видно из табл. 20, по мере снижения уровня кочевания во II группе ("кочевых") хозяйств постепенно уменьшается средний размер кочевой семьи (s w ): от 5,6 для рыбколхоза "Северный полюс" до 1,4 для совхоза "Харп". Средний размер семьи коренного населения снижается в той же последовательности, хотя для хозяйств II группы это и не столь заметно. Значительно отчетливее обнаруживается рассматриваемая тенденция в хозяйствах I группы, где оленеводы переведены на оседлость уже давно. Пропорционально времени, прошедшего с момента перевода, убывает и средний размер семьи.

Весьма высокий показатель для "оседлых" ненцев о. Колгуев (s a =6,0) связан с двусмысленностью понятия "перевод на оседлость" для островной колгуевской популяции оленеводов, которая в равной степени может считаться и кочевой. По крайней мере, таковой ее считают врачи передвижного отряда Нарьян-Марской окружной больницы, проводящие ежегодные профилактические осмотры кочевого населения в День оленевода (начало августа).

Таблица 21. Средний размер семьи коренного (и кочевого) населения ХМАО

Более высокой репродуктивной активностью обладает кочевое население и в Ханты-Мансийском автономном округе (ХМАО). При этом здесь также за последние 20 лет уменьшался средний размер семьи коренного населения (табл. 21).

IV.3.2. Здоровье кочевых и оседлых популяций коренного населения

Процесс оседания кочевого населения, его переход в непривычные условия существования не может не отражаться на общем состоянии здоровья номадов. Достаточно заметить, что кардинально меняется рацион питания жителя поселка (особенно центральных усадеб хозяйств или районных центров, не говоря уже о центрах округов), меняются и физические нагрузки (облегчение их не ведет к улучшению здоровья), наконец, кочевник со своей семьей переживает стрессовое напряжение, аналогичное тому, что испытывал житель нечерноземной деревни, объявленной "неперспективной" (в этом случае, как показано в гл. III, демографическая активность сельского населения периферийных "неперспективных" деревень резко снижалась).

Перевод на оседлость вызывает совершенно неожиданные последствия для здоровья коренного населения как на физиологическом (индивидуальном) уровне, так и на популяционном. При этом в популяции усиливается антропо-экологическое напряжение, результатом чего является снижение продолжительности жизни. Таким образом, как это ни парадоксально, но смертность коренного населения прямо пропорциональна степени его концентрации на центральных усадьбах и в районных центрах.

Если мы введем показатель Сa - доля коренного населения, проживающего на центральных усадьбах хозяйств (и в районных центрах в том числе) от всего коренного населения района, то в географическом разрезе административных районов ЯНАО обнаружим линейную корреляцию между Сa и смертностью коренного населения (Ma ) в процентах. Необходимо лишь взять поправку на то, что кочевое население хозяйств (совхозов и рыбзаводов) приписано к центральным усадьбам, но там, естественно, не проживает. Это важно для Тазовского и Ямальского районов, где доли Сa превышают соответствующие удельные веса кочевого населения (W a ); поэтому необходимо значения Сa заменить резальными по формуле Сa = 1- W a . Данные об уровне концентрации коренного населения на центральных усадьбах и соответствующих показателях антропоэкологического напряжения сведены в обобщающей табл. 22.

Таблица 22. География алкоголизма, преступности и смертности среди коренного населения ЯНАО в зависимости от уровня концентрации оседлого населения на центральных усадьбах хозяйств

Анализ данных этой таблицы обнаруживает четкую прямо пропорциональную зависимость отмеченных показателей концентрации и смертности. Отклоняется от линейной зависимости лишь Надымский район, в нем уровень смертности ниже теоретического. Причина понятна: в районе всего один совхоз и, следовательно, одна центральная усадьба - пос. Ныда - захолустье, ничем не отличающееся от рядовых сельсоветов округа.

Установление зависимости между уровнем концентрации населения и смертностью заставляет искать ее основание в анализе причин смертности коренного населения, В самом деле, если мы ранжируем случаи смертности по причинам в убывающем порядке, то первое место среди них займет смертность от сердечно-сосудистых заболеваний (ССЗ). Доля ССЗ среди причин смерти взрослого коренного населения округа колеблется для ненцев в пределах 20,3-40,0 %, коми - 30-66,6 % хантов - 14,3-48,0%, селькупов - 31,4-38,1% по районам ЯНАО в среднем за пять лет (1981-1985).

ССЗ, такие как атеросклероз, - характерные заболевания малоподвижного городского населения, и естественно, что они возникают у бывшего кочевого населения в новых условиях жизни, приближающихся в идеале к городским. Если проанализировать связь между уровнем концентрации коренного населения и удельным весом смертельных случаев по причине ССЗ у того же населения в районном разрезе (см. табл. 22), то между ними обнаружится зависимость, аналогичная предыдущей: количество случаев смерти по причине ССЗ прямо пропорционально уровню концентрации (оседлости) коренного населения.

IV.3.3. Школьное образование коренного населения

Помимо очевидного условия сохранения северных популяций - поддержания достаточного уровня репродуктивной активности - есть еще одно, менее очевидное, но, может быть, даже более существенное - поддержание преемственности между поколениями коренных жителей Севера, ведущих традиционный образ жизни. Так как сложившаяся система всеобуча охватывает практически все молодое поколение "националов" вот уже более 20 лет, то можно смело сказать, что главные "демографические потери" в жизненном цикле коренного населения происходят "благодаря" именно средней школе, которая как будто специально все эти годы работала для деэтнизации и дезадаптации учащихся.

Казалось бы, поддерживать устойчивость жизненного цикла коренного населения должна национальная школа, где хотя бы учебными планами предусмотрена профессиональная подготовка по специальности оленевода, охотника и рыболова, но далеко не все дети коренной национальности учатся в ней: по ЯНАО - 96,6%, по ХМАО и НАО - 62-63% (данные на 1988 г.). Таким образом, до 1/3 детей остается за рамками национального образования.

Условия обучения в национальных школах вряд ли можно назвать сносными. В ХМАО и ЯНАО 40% этих школ находится в неприспособленных зданиях, почти все школы требуют капитального ремонта. Недостает подчас самых элементарных вещей - от предметов обихода до оборудования. Родной язык практически не изучается после начальных классов, а если учесть, что и учителя его знают слабо (в 60-70-е гг. родной язык не изучался даже факультативно), то становится понятным, почему процесс деэтнизации идет крещендо. Доля учителей и воспитателей коренной национальности в национальных школах всего 32,1% (ХМАО и ЯНАО), причем педагоги коренной национальности имеют более низкий образовательный уровень и потому работают в основном в начальных классах. Все это лишь усиливает денационализацию учащихся.

Особую проблему создают школы-интернаты, в них обучается около 2/3 коренной молодежи (ХМАО, ЯНАО, НАО). Для большинства детей разлука с родителями (часто до лета) невыносима, многие не выдерживают напряжения и бегут в тундру. Например, в ЯНАО за пять лет (1983-1988 гг.) зарегистрировано 13 смертельных исходов в таких побегах.

Длительное "заключение" (образное выражение местных педагогов) в школах-интернатах создает у детей коренного населения мощный стресс, результатом чего являются замкнутость (интровертность), принимаемая часто за признак олигофрении, или агрессивность, выражающаяся в совершении преступлений (табл. 23). Как видно из таблицы, уровень преступности среди несовершеннолетних "националов" в школе-интернате (Нарьян-Мар) в 1,3-1,8 раза выше, чем у несовершеннолетних ненцев и коми в среднем. Учащиеся школы-интерната - это практически только коренное население (из них 85,4 % ненцы, 14,6 % коми), учащихся иных национальностей лишь 10-12 %. Поэтому результат достоверен.

Таблица 23. Состояние преступности и правонарушений среди несовершеннолетних всего и коренного населения НАО в среднем за год в 1985-1986 гг.

Однако самый главный недостаток национальной школы - фактическое отсутствие профориентации выпускников но традиционные виды занятий коренного населения. Только около 30 % детей народов Севера имеют возможность обучаться по специальности оленевода, зверовода, охотника, рыболова, хотя никакая школьная практика не может заменить жизнь в тундре и тайге, когда ребенок каслает оленей вместе с отцом, идет с ним на охоту, зимой помогает ставить и вынимать сеть и т.д. и т.п. Поэтому и выход в традиционный сектор хозяйства среди учащихся все время сокращается.

Статистический анализ распределения выпускников средних школ ЯНАО показывает, что доля выпускников, устроившихся в сельское хозяйство (это еще не обязательно традиционный сектор), существенно зависит от уровня концентрации коренного населения (обратно пропорционально), от количества оленей в личном хозяйстве в расчете на душу коренного населения (прямо пропорционально) (табл. 24) и отдели кочевого населения (прямо пропорционально).

Таблица 24. Связь между силой преемственности и размером личного подсосного хозяйства для коренного населения ЯНАО

При оценке результатов необходимо помнить, что южная зона округа - это ареал распространения лесных охотников остяков-хантов, лесных ненцев (юраков) и лесных же селькупов (остяков-самоедов), а северная - зона обитания тундровых ненцев [+56]. Перед нами не единая зауральская популяция коренного населения, а две родственные, но различающиеся по этнодемографическим параметрам группы коренного населения. Оленеводство в лесной зоне округа отличается от тундрового меньшим размером стада, более короткими маршрутами каслания, а следовательно, и меньшей демографической емкостью. Поэтому мы имеем две линии регрессии.

Аналогичный результат можно получить и для ХМАО. В качестве меры адаптационного потенциала здесь также может быть выбран уровень оленности - число личных оленей на душу коренного населения. Однако для южных районов округа (левобережье Оби), расположенных уже в иной ландшафтной зоне, необходимо переходить на другую меру - уровень лошадности. Ранжированные по уровню оленности (лошадности) районы округа, так же как и в ЯНАО, демонстрируют явную зависимость от него выхода учеников в трудовую деятельность. Выход в сельское хозяйство здесь не отражает еще возвращения в традиционные отрасли, ибо охота, например, и рыбодобыча попадают при учете выпускников национальных школ в графу "промышленность" (табл. 25).

Таблица 25. Связь между силой преемственности и уровнем оленности (лошадности) для коренного населения ХМАО

* СЗКН - структура занятости коренного населения,

Таким образом, высокая оленность является надежной гарантией сохранения преемственности традиционного образа жизни. Естественно, что "богатый" хозяин больше нуждается в помощниках и детей в такой семье неохотно отдают на обучение в школу, расположенную, как правило, вдали от стойбища, юрт.

Охватывая ретроспективно весь период советского строительства на Севере, можно убедиться в справедливости прогноза рядовых кочевников-ненцев, которые 10 апреля 1930 г, на кустовом собрании Малоземельской тундры так расценивали перспективы обучения своих детей в школе:

"Мы детей отдадим в Тельвиску, а потом их увезут в город, так нам и не увидеть больше будет их... Нас грамоте не учили, да мы живем как-нибудь, а ребята наши выучатся и в тундре не захотят жить".

В наше время всеобуч, видимо, отомрет сам собой. Обучение становится баснословно дорогим. Так, в 1987 г. в ЯНАО на сбор учащихся из тундр в школы интернаты к началу учебного года был потрачен 1 млн. руб., в том же году только в Сургутском районе ХМАО было израсходовано вертолетного времени на 200 тыс. руб. В современных ценах эти цифры вырастут многократно.

Вывод из изложенного предельно ясен: кочевые популяции - наиболее активная репродуктивно и адаптационно часть коренного населения, его демографическое ядро. Отказ от политики перевода на оседлость и всеобуч - необходимое условие сохранения северных этнических популяций.

* * *

Благоприятные демографические показатели по общей численности малочисленных народов Севера за межпереписной период 1979-1989 гг. (рост на 12%) не могут скрыть той тупиковой ситуации, которая сложилась как в выработке новых стратегических положений политики развития северных регионов, так и в применении жесткого планового управления этими территориями в последние 70 лет. С одной стороны, наконец- то образован координирующий центр - Госкомитет по социально-экономическому развитию Севера, имеющий сеть региональных представительств, появились различные общественные организации народов Севера, а с другой, ход рыночных реформ создает неопределенность ситуации на Севере. Практически жесткий патернализм централизованного планирования по отношению к народам Севера резко сменился принципом передачи ответственности на низовые уровни. При этом усилилась угроза уничтожения самой государственной политики по отношению к народам Севера.

Предложенная нами на основе материалов, собранных во время экспедиций 1987-1988 гг. в Ненецком, Ямало-Ненецком и Ханты-Мансийском округах, концепция этнодемографической устойчивости северных популяций, а также ее применение при исследовании процессов вырождения северных популяций и механизмов сохранения кочевого населения могут стать одним из концептуальных базисов для выработки новой государственной стратегии в политике на Севере.

Основные выводы и предложения можно свести к следующим:

1. Большинство народов Севера - гомеостатичные этносы, с ограниченными возможностями творческого преобразования традиционного хозяйства. Поэтому такие хозяйственные реформы, как перевод на оседлость, интернатизация школьного обучения и т.д., включают механизмы дезадаптации, ставящие под угрозу само существование традиционного хозяйства.

2. Представления об отсталости северных этносов основываются на аксиоме технического прогресса, неуместной в хрупких этноценозах тундры. Нужны иные экономические теории, содержащие фундаментальные константы биоценоза.

3. Необходимы последовательное проведение принципа историзма в конкретных исследованиях, лонгэтюдность обследований.

4. На Севере на смену принципу управления территориями должен прийти принцип управления людьми, человеком.

5. Патернализм по отношению к народам Севера должен, по возможности, поддерживать их традиционное хозяйство. Необходимо предоставить самим ненцам, хантам, селькупам... определять степень нашего "культурного" вмешательства в их образ жизни.

6. В процессах вырождения частоты больных алкоголизмом и олигофренией в ряду малочисленных северных этнических популяций повышаются по мере увеличения возраста этих этносов и контролируются законами этногенеза.

7. Алкоголизм и олигофрения представляют собой два уровня единого, генетически наследуемого признака субпассионарности. Здесь мы имеем важное практическое предложение: необходимо изучить опыт по введению и функционированию "сухого" закона на уровне национальных поселков американского Севера.

8. Кочевые популяции - наиболее активная, репродуктивно и адаптационно, часть коренного населения, его демографическое ядро. Отказ от политики перевода на оседлость и всеобуч - необходимое условие сохранения северных этнических популяций.

9. В зависимости от возраста этноса и степени антропогенного изменения кормящего ландшафта можно стремиться достичь следующих трех целей эталонных ситуаций:

а) сохранить традиционный цикл хозяйства, включая сезонное кочевание и полукочевание;

б) сохранить традиционную материальную культуру и язык этноса, но с исчезновением традиционных промыслов, т.е. и кочевания;

в) сохранить здоровье популяции и ее численность, отказавшись не только от кочевания, но и от традиционных элементов материальной и духовной культуры.

10. Даже относительно крупный этнос начнет деградировать, если он будет разорван на изолированные, генетически не связанные популяции (как в случае выделения территорий приоритетного природопользования в Ханты-Мансийском округе).

11. Критерием эффективности тех или иных процедур сохранения этноценозов служит непоявление дополнительных цепочек с отрицательной обратной связью.

12. В целом методика сохранения кормящего ландшафта этноценоза напоминает процедуру выделения и организации территории со статусом национального парка, а значит позволяет привлекать дополнительные инвестиции, необходимые для бесконфликтного социального развития в этноценозе.

Примечания

[+54] Пика А.И. Прохоров Б. Большие проблемы малых народов

[+55] см, также Иванов К.П., Никитин В.С. Концепция этнодемографического равновесия народностей Севера // География и современность. Вып. 5. Л., 1990.

[+56] Хомич Л. В. Ненцы.

[ << ] [ Начала Этногенеза ] [ Оглавление ]